Начальник тишины

Удар был такой силы, что Леонид просто вылетел из куста, ударился головой о землю и на время отключился. Через секунду что-то щелкнуло в голове, и он открыл глаза. Удивленно огляделся по сторонам. Мир стал как будто другой: ярче, ближе. Как красиво вокруг. Нетронутая природа. Какой лёгкий воздух. Тёплая, душистая земля. Какое чистое небо над головой. Ведь только сумерки, а как видны звёзды. Как он раньше этого не замечал? Неожиданный, резкий хруст ломающихся сучьев прервал ход его мыслей. Он увидел лося и всё вспомнил.

«Теперь я не боец», — пронеслось у него в мозгу. Лось выпутался из куста и, спокойно обходя его, направился к лежащему на земле человеку. Вот он наклонил голову, потом резко отпрянул назад, встав на задние ноги. Передние ноги приподнялись. Леонид понял, что сейчас эти ноги обрушатся на него. Что есть силы, оттолкнувшись рукой от земли, он отпрянул в сторону. Копыта лося ударили в то место, где секунду назад лежал Леонид. Но лось не успокоился, он снова попятился назад. Тело Леонида гудело от удара, встать не было сил. «Всё, — подумал Леонид, — второй раз я так не увернусь». В голове быстро носились мысли: «Как-то тупо жизнь заканчивается, в глухомани, под копытами раненого лося. Даже если он выживет, избитый и искалеченный, кто и когда его здесь найдёт. Сотовый здесь не работает. Связи нет. О деньгах, которые достанутся неизвестно кому, он почему-то не думал. Хотелось просто остаться жить в этом мире.

Было страшно подумать, куда ударит разъяренный лось — в грудь или в голову?». Всё это за мгновения пронеслось в голове. Сопротивляться уже не было ни сил, ни времени. Леонид просто лежал, и смотрел на лося. Лось чуть присел, его передние ноги приподнялись. Далее они должны были с чудовищной силой раздавить человеческое тело. Но тут из кустов с лаем выскочил пёс и вцепился зубами в заднюю ногу сохатого. Раненый лось взревел трубным голосом, боль от раны и укуса вцепившейся собаки стала невыносимой. Он сильно дёрнул ногой, от этого рывка собака оторвалась. Второй ногой он просто подбил пса в полёте. От сильного удара тот отлетел далеко в сторону и затих. Лось, сильно трубя от боли, понёсся обратно в лес и вскоре скрылся за деревьями.

Наступила гнетущая тишина. Через какое-то время Леонид понял, что спасён. «Гибель в лесу отменяется. Надо быстрее добраться до машины», — подумал он. Голова кружилась. В теле была сильная слабость. С трудом он поднялся и медленно пошёл в сторону деревни. «Надо забыть это, как кошмарный сон, — размышлял Леонид. — Быстрее в машину, потом в город, в тёплый дом. Чуть не подох тут, как собака».

Леонид внезапно остановился: «Собака, меня спасла собака. Она где-то здесь. Её же лось копытом ударил». Он повернул назад и пошел к злополучному кусту. Пёс лежал на земле, в нескольких метрах от орешника. Чувствовалось, что ему было очень больно. Он часто дышал. Глаза были очень влажные. Он плакал. Из раны тонкой струйкой вытекала кровь. Похоже, когда пёс летел что-то острое, наверное, ветка, распороло ему бок. «Всё, умирает. Надо уходить. Всё равно я ему ничем помочь не смогу», — подумал Леонид. Он уже встал, чтобы повернуться и уйти. И вдруг какой-то внутренний голос говорил ему, сначала тихо, потом всё громче и громче: «Как же я могу уйти. Эта собака видела меня первый раз в жизни. Я ничего не сделал ей хорошего, даже не покормил её. И вот она умирает, отдав свою жизнь за меня, как будто это мой самый близкий друг. Просто так, что бы я жил. А она умирает, плача от нестерпимой боли, от боли, которую должен был испытывать я. Это умирает мой друг. Ведь у меня никогда не было друзей».

Леонид присел перед собакой, которая жалобно скулила. Снял свой свитер. Потом дорогую рубашку из чистого хлопка. Свитер одел обратно на себя, на голое тело. Быстро разорвал рубашку на полоски. Перевернув собаку, Наложил на рану чистейший носовой платок, сложенный вчетверо. Сверху перевязал заготовленными полосками. Всё делал механически и все время шептал: «Ты что, друг, не умирай друг, мой единственный друг. Я так долго тебя ждал не для того, чтобы сразу потерять. Где я найду такого, что за меня жизнь отдаст».

Леонид бережно поднял перевязанного пса и отнёс его к машине. Положил друга рядом с собой на переднее сидение. Сел за руль, завёл машину и нажал на педаль. Пёс терпел боль, лишь тихо подвывал от боли. На спидометр Леонид не обращал внимания. Самый культурный водитель мира гнал свою Ауди-8 со скоростью под двести километров в час. Он знал, что по трассе сейчас радостно щёлкают видеокамеры, регистрируя превышение скорости. Штрафы посыпаться рекою. Но это его не волновало. Он был потрясён поведением собаки в стычке с лосём. Ведь всё, буквально всё, в жизни Леонида делалось за деньги и ради денег. И вдруг вот так — раз и бесплатно: на тебе жизнь, а я умру. Эта собака — какой-то знак любви к нему свыше или предупреждение, что не так живёшь и есть ещё время, чтобы всё поменять. Нет, собаку он теперь ни за что не бросит. Что-то она изменит ему в жизни, конечно, в лучшую сторону. Ведь это же друг.