Начало

Кстати, Артём знает, где в Отвале геру продают. По любому должен знать, местный ведь. Ширнуться хочется, прям вены чешутся…, или давно не мылся просто? Штык задрал рукав. Глянул, кожа чистая. Понюхал — не воняет. Не, мыться ещё рано. Просто порошочка хочется.

Хорошо всё-таки в Ленске. Особенно когда выбираешься на такие вот улицы, утопающие в зелёных кронах разных деревьев. А сейчас, когда наступила осень и всё это зелёное великолепие, превратилось в жёлто-красное лоскутное одеяло — да просто нет и быть не может картины краше! Такая красотища…, твою мать.

— Вот что за люди бля. — Проворчал Штык, вытирая подошву ботинка о травку, здесь растущую не только на обочине, но немножко и на асфальте. Ну а как не вытирать-то? Наступил, надо вытереть, а то всю дорогу благоухать будет. С другой стороны, местные собаки не тронут — кто захочет есть то, что пахнет некоторыми особенными выделениями, да ещё и человеческими? Только собака-извращенец. А тут и простых собак, в общем-то, не осталось. Хм, действительно. Обычно когда идёшь по улице застроенной частными домами, каждый твой шаг сопровождают истеричные тявкающие трели дворовых псов. Некоторые, особо смелые, даже выбегают на улицу и сопровождают тебя рыком и гавком, пока не свернёшь на другую улицу. А тут, сколько идёт и мёртвая тишина. Конечно, домов тут немного осталось, но почему собак нет? Первая мысль, которая пришла, как раз когда он очистил ногу и пошёл дальше — местные съели. Ну а что? Он с армии когда пришёл, тоже соседскую собаку ночью выманил, по башке кувалдой треснул, с ошейника снял, да домой унёс. Трезор оказался удивительно вкусным, особенно с картошкой и луком…, аж слюнки потекли. Кто раз собаку пробовал — кролятину за мясо не считает вовсе. Ну, он ещё на малолетке пробовал. А в армии просто выбора не было. Деды духам мясо есть запрещали. А кто не слушался, домой комиссовался, по инвалидности. Черпакам только позволялось мясо есть и только в столовой. Остальные должны были сдавать его дедам. Штык вздрогнул от «светлых» воспоминаний. Н-да. Жуткое времечко было. Деды попались его призыву, прям звери. Он ведь тогда даже травки курнуть не мог. А о незабвенном счастье героиновой Нирваны, понятия вовсе не имел. Варвар был фактически, тёмный и глупый. В общем, собак, скорее всего, срубали местные. На Кулаке вон Борян, два срока мотавший, как вернулся, первым делом соседского Бобика срубал с капустой. Даже соседа позвал на обед, накормил знатно…, а потом в реанимацию уехал. Борян как-то умудрился не аккуратно срезать ошейник с Бобика, когда разделывал, уронил в чан с капустой медный медальончик, на том ошейнике висевший. Сосед зуб поломал об этот медальончик. Выплюнул, посмотрел на него и узнал естественно. Ну и Боряну рассказал, как расстроен увиденным и как ему плохо от мысли, что он только что съел своего Бобика…, Боряну тоже стало больно — ну не на интерьер же он посмотреть поехал в реанимацию-то? Лечиться поехал. Но режим не соблюдал, а может, лечился плохо, не ясно, помер в общем Борян. Мужик, хозяин пса, в бега сразу подался, и больше о его судьбе Штыку известно не было. За то он помнил как выглядит жена того парня — ночевал у него в доме, после всей этой истории. Жену на фотографии видел. Интересная такая фотка, жена на картинке, рамка резная, а на рамке полоска чёрной бумаги поперёк угла. Не понятная, в общем, фотка. Домой она не возвращалась, никто ему не мешал, и он там жил с месяц. Не один конечно. Со знакомыми, варились там, выпивали, ну, как бы хата раз никому не нужна, не бросать же без дела, правильно? Вот, а у Боряна там сын жил, так что к Боряну не зайти, а тут свободно, вот и жили и отдыхали. Потом менты появились. Тоже странные какие-то. Не обычные с погонами, не, у них тоже погоны были, но просто не такие. Как они тогда заорали?

— Судебный при…, это что за нахер бля??? — А дальше никто не слушал, как ломанулись в разные окна, потом в другом месте встретились. «Судебные При». Наверное, новое какое-то подразделение, типа оперативник по контролю за проституцией. Вроде так называются. Не, ну раз с борделей дань собирают, значит так и называются. А эти тоже что-нибудь крышуют.

Так, собак съели местные. Ясно всё. Тёмы дом где? Заблудиться блин можно в этом удивительном районе. А! Вон же стоит. Кирпичная труба, высоковатая и облезлая. На коньке вырезанная фигурка, непонятно что пытались изобразить, но похоже на какую-то нахохлившуюся птицу или кролика. Вот он дом этот. Штык подошёл к забору. Прошёл по нему — на земле лежит, уже и травой зарос весь, не трудно через него пройти. Очутился в огороде. Травы по пояс, высохшая вся. Стена домика, длиной метров пять, вся облупилась, штукатурка местами упала, видно деревянные рейки — давно строили. Ещё, наверное, при Сталине, был такой мужик, авторитетный кстати. Его официально прям так и звали Отец Народов. То есть ну очень авторитетный Папа. Даже в учебниках в школе так написано Папа Народов. В том смысле что Отец. Реальный был, братву свою в ежовых рукавицах держал.