Начало

Сначала таскал по одному танку и по одному орудию, но мне это быстро надоело, я решил попробовать, утащить сразу несколько танков, за раз. Попытался мысленно дотянуться до выбранных танков и закрыв глаза, прыгнул. Открываю глаза и сажусь на землю, от неожиданной тяжести в ногах и вдруг закружившейся голове. Посидев пару минут и переждав головокружение, посмотрел по сторонам и заулыбался. Все пять танков стоят здесь, возле меня! Это же просто замечательно, сколько времени экономиться, а то я всю ночь собрался, туда - сюда прыгать. Теперь глядишь, часам к двум - трём ночи точно управлюсь.

Прыгаю обратно и начинаю таскать технику, после пятого раза замечаю, что не испытываю больше никаких неприятных ощущений. Попробуем тогда брать больше и опять получилось. За один раз перенёс пять танков, пять грузовиков со снарядами и три полковые пушки 76-мм. Да я крут! Что там Арнольд Шварценеггер со своей рельсиной на плече, салабон! Управился я к часу ночи, дополнительно перетащив в каждый из отрядов, ещё и зенитные счетверённые установки из пулемётов Максим и патронов к ним. Вдруг Гансы самолёты подтянут, будет чем ребятам отстреливаться.

Прыгнул домой, да теперь землянка мой дом, где меня ждёт любимая девушка или уже не ждёт? Ничего не понял, а где моя красавица? Чиркнув спичкой, осветил землянку. Никого. Как интересно! Выхожу на улицу и иду к женской землянке.

- Командир! - окликает меня старшина Говоров.

Поворачиваюсь и подхожу к нему.

- Ты сегодня, не ходи к ним. Переночуй у нас или в штабной, если один не боишься. Они тебя весь вечер делили, криков было страсть. Пришлось мне на них прикрикнуть и объяснить им кое - что, только боюсь, я ещё хуже сделал. Придётся тебе скоро, многожёнцем стать! - и хихикает так противно, гадский папа.

- А подробней можно, Александр! - смотрю я на него, с прищуром.

Старшина засмущался и отвернулся. Немного помолчал, а потом сказал:

- Делили они тебя, кому из них с тобой жить. Машка всё твердила, что первая с тобой начала и даже спала в обнимку, а Янка, что он сам меня выбрал и у вас любовь и всё уже было. Бабьё, в общем. Кругом война, а они всё о любви грезят.

Вот я им так и сказал, командир наш геройский хлопец. Рискует больше всех и всегда на острие. Его в любую минуту, могут в бою убить или диверсанты уничтожить. У него, обо всех нас голова болит, всех необходимо сберечь и пропитанием обеспечить. Он наша главная ценность и самый большой секрет, а вы ему такую подставу устраиваете. Вечером он еле ноги притащит, а у вас разборки на ровном месте и ему ненужная проблема.

Завтра в бой, а он о вас будет думать, а вдруг сделает ошибку или сам погибнет или людей погубит? Пусть он всё сам решает, но только после боя. Вот они и решили, до боя к тебе не подходить с глупостями и спать, от тебя отдельно.

- Понятно, что ничего не понятно. А с чего ты решил, что мне многожёнцем быть? - уточнил у старшины.

- Да подслушал случайно - посмотрел на меня и замахал руками - Да честное слово, случайно! Пошёл на кухню, а они все вчетвером, сидят и рассуждают. Раз кругом война и много мужчин погибнет, нужно им бабам, письмо написать товарищу Сталину. Пусть он разрешит воевавшим бойцам, кто захочет и двух и трёх жён завести. Только тем, кто воевал по настоящему или тем, кто трудовой подвиг в тылу совершал. Обязательно, каждого кандидата проверять на честность и заслуги, а всякое шакальё трусливое, нечего плодить. Только, настоящих мужчин. Вот я и подумал, что быть тебе многожёнцем! - рассмеялся Говоров.

Немного помолчав и подумав, ответил старшине:

- А ты зря смеёшься, старшина! Девчата, великое дело замыслили. Я не про себя, я в масштабах страны. Думаю, многие женщины им спасибо скажут и в ножки поклонятся. Очень это нужная инициатива и до товарища Сталина её необходимо обязательно довести, как можно быстрее. Сам головой подумай старшина, а потом, мне свои мысли доложишь. У вас чего пожевать есть?

- Конечно! Ребята оставили. Пойдёмте Сиятельнейший Султан, ваши верные Янычары накормят вас! - шутливо поклонился и махнул рукой старшина.

Я горестно вздохнул и поплёлся за ним.

Утро красит и не красит и вообще вставать облом, но надо идти, руководить операцией и подготовкой. Умываемся и завтракаем. Завтрак прошёл в непринуждённой и дружественной обстановке. Все были предельно тактичны и вежливы.

Полковник изредка, поддавался самопроизвольным взрывам смеха, а все остальные его поддерживали и ехидно посмеивались. Старшина делал невинные глазки, типа я здесь не при делах. Не виноватая я, язык сам всё рассказал! Ладно - ладно, смейтесь, я вам это ещё припомню! Я не злопамятный, просто злой и память у меня, хорошая.

После завтрака, переоделся в свою боевую форму, проверил личное оружие. Вышел из штабной землянки и приказал, построить личный состав отряда. Когда все построились, я произнёс маленькую речь: