Начало

Парень тут же невольно погрузился в недавние воспоминания, а чтобы поскорее от них избавиться нервно схватывает бокал с разбавленным пивом и выпивает залпом все полпинты.

Это произошло несколько часов назад, когда Данте и Яго закончили налёт на «Лист Дурмана», свершив, как им казалось, акт чистейшего правосудия. Яго всегда отличался своим вспыльчивым и резким нравом и что бы доказать победу он не стал церемониться и печься над моральными принципами. Несколько ударов большим ножом по шее и голова хозяина отделилась от бренного тела.

Яго пошёл прямиком на ближайший балкон, но Андрон же решил его спустить на второй этаж, на специальную сцену с микрофоном, где хозяин каждый день отдавал приказы и распоряжения. Брат вышел прямиком на середину сцены, расположенной на втором этаже и больше напоминающей полукруглый балкон. Ожесточённый парень, подняв как можно выше окровавленную голову хозяина, обратил свою гневную речь прямиком в микрофон, донося её, своё неистовое слово, через мощные колонки до ушей и душ каждого.

Все вслушались в слова парня, говорившего о том, что хозяина больше нет и «Лист Дурмана» теперь свободен. Кровопролитие тут же прекратилось, ибо наёмникам Абдулы больше не за что сражаться. Снег больше не поливался алой багряной кровью, звуки отчаянной пальбы и громоподобные раскаты артиллерии тут же смолкли, воздух более не наполнялся ароматами крови и стойким «амбре» от пороха, а само пространство словно зависло, преисполнившись тяжёлым напряжением. Однако всё это стало лишь преддверием перед чем-то более страшным и ужасным, ибо тьма хищничества и жажда наживы заполнили сердца всех солдат, кроме самых стойких. Все тут же опрокинули автоматы и орудия, ворвавшись в «Лист Дурмана» став грабить и убивать всех беззащитных. Враги и союзники смешались в своей жадности в единую тупую массу, ведомую лишь неконтролируемым желанием набить карманы всем, чем только можно и унести отсюда ноги с наживой.

Данте не ожидал такого. Нет, он конечно предполагал возможность того, что солдаты поведут себя неадекватно, но парень не предполагал, что Абдула решил сэкономить и нанять свору бешеных псов с улицы, которая потеряв высшее командование, превратиться в свору безумцев. Юноша множество раз видел, как происходят ограбления и бойни безоружных людей и всегда это приводит его чувство отвращения. Парень не стал даже справляться о тех «пацанах», которые шли вместе с ним в битву, ему стало всё равно. Вместе с Андроном он пошёл в таверну, наблюдая за тем, как своры жадных до чужого и ничейного имущества собак, рвут на куски усадьбу и убивают тех, кто не понравится. Спустя час «Лист Дурмана» была обчищена, умыта кровью невинных слуг, но не всполохнула. Кто-то из грабителей решил сделать из неё пристанище для новой банды, пощадив разграбленные руины.

Внезапно резкая фраза вырывает юношу из его глубоких воспоминаний:

– А ты что думал, Данте!? Что всё закончиться тем, что все побросают и разойдутся кто куда?!

– Не это…

– А что!? – Обрывает Андрон резким, некричащим голосом, юношу. – Что ты ждал от людей, посвятивших себя только убийствам и грабежам?

– Не этого.

– Да, похоже, ты думал, что они просто разбредутся.

– Хотя бы оставили в живых тех, кто не сделал им ничего плохого. – Данте судорожно сделал пару глотков от бокала, попивая ту мутную жидкость, называемую пивом. – Слуги, уборщики, иной персонал. Чем они помешали?

– Ничем, – Андрон отвлёкся на то, чтобы выпить рюмку с кристально-чистой жидкость, – они оказались не в том месте и не в то время. И как бы избито это звучало, но это так. Им просто не повезло.

– Жалко, что наша жизнь зависит только от везения. – Юноша залпом допивает оставшееся пиво, опустошив бокал, он позвал разносчика, чтобы вновь его наполнить, и, заново стараясь уйти в алкогольный омут.

– Думаю, ты согласишься со мной, что это твоя вина, ревнитель правосудия. – Тонкие, словно кинжалы, губы наёмника разошлись в ехидной улыбке. – Не затеяв этой операции, сейчас бы и слуги, и уборщики и все те, кого ты причисляешь к «невинным» мирно засыпали… – наступил момент театральной тишины, завершившийся глубоким вопросам, разведённым нотками иронии. – Ну, так скажи, Данте Валерон, ты удовлетворён местью? Удовлетворил свою жажду мести?

Юноши повинно опускает голову. Нервы на пределе, преисполненные волнением. Душа терзается тысячами уколами вины, готовая порваться на десятки кусков. Данте понял, осознал, что он со своей местью он стал виновником ещё десятков смертей. Человек, воздававший за несправедливую смерть друга, сам стал палачом тех, кто ничего плохого в своей жизни не свершил.

– Ты же понимаешь, что сейчас ты просто пытаешься найти тех, кто бы взял в твоих глазах вину на себя. – Голос Андрона резок и наполнен обвинением. – Данте, ты умный человек, и скорее всего, понимаешь, что не будь твоей «Вендетты», если бы ты смирился со стандартной потерей, сейчас многие бы жили.

– Я не думал об этом. – Речь юноши прозвучала с растерянностью и унынием. – Всё могло быть по-другому, если…