Начало

Мой телефонный звонок Габриэлю был коротким и строго по делу. Несмотря на его привычное спокойствие и уверенность, я слышала нотки волнения в его голосе. Мы оба думали об одном и том же: что это было связано с Энгелем и Амулетом. И что теперь? К сожалению, по очевидным причинам, он мало что мог сделать до заката, поэтому мне было приказано оставаться с Трейсом и не открывать никому дверь до его прихода.

«Можно подумать, я собиралась поступить иначе», — подумала я, завершая вызов и снова переводя все свое внимание на красивого парня, сидящего передо мной.

Это будет длинный день.

После короткого инструктажа о наложении швов, охватывавшего далеко не все, что мне хотелось бы знать, Трейс вручил мне стерильную иглу и поднял бровь.

— Готова это сделать? — спросил он, прекрасно зная, что это не так.

Моя рука дрогнула.

— Получится не очень красиво.

— Ничего страшного, — ухмыльнулся он. На его щеках промелькнули ямочки, будто подмигнув мне. — Я достаточно красив.

«Так и есть», подумала я, прикусив язык. Сделав глубокий вдох, я сжала края раны вместе большим и указательным пальцами, прежде чем вонзить иглу в кожу.

— Ой! — взвизгнула я, содрогнувшись от пробежавших по спине мурашек. Кажется, я почувствовала прокол куда больше, чем Трейс.

— У тебя хорошо получается, — подбодрил он. Ему сшивает кожу студентка старшей школы, а он пытается меня успокоить. Типичная ситуация.

— Чем ты спокойнее, тем это лучше для меня, — ответил он.

Тут же вздрогнув, я перевела взгляд на нашу соприкасающуюся кожу, улавливая смысл сказанного.

— Знаешь, понадобится время, чтобы привыкнуть к твоему чтению мыслей.

Он пожал плечами.

— Я не против поработать над этим с тобой.

От мысли о занятиях с ним наедине у меня вспыхнули щеки. Кажется, я заметила краешком глаза, как он улыбнулся, но я слишком опешила, чтобы посмотреть на него прямо и в этом убедиться.

— Тебе это причиняет неудобства? — поинтересовалась я, желая узнать больше о его способности. — Слышать мысли других людей?

— Иногда, — признался он. — В детстве я ненавидел, когда меня касались. Я не знал, как это блокировать.

Я не могла представить, каково это, когда тебе приходится слышать мысли и звуки других людей каждый раз, когда ты прикасаешься к кому-то.

— Должно быть, это ужасно.

— Все не так уж и плохо, — пожал плечами он. — Здесь есть свои преимущества.

— Например?

Он позволил своему соблазнительному взгляду скользить по мне медленно, будто патока.

— Включи фантазию.

Я отдернула руку, как только мои мысли пошли в пляс. Я не хотела позволить ему узнать, о чем я думала, и я уж точно не смогла бы сосредоточиться, когда он так на меня смотрел.

Он вскинул брови.

— Прекрати.

— Я ничего не делаю, — усмехнулся он.

— Ты отвлекаешь меня, и если не перестанешь и не дашь мне сосредоточиться, я зашью тебе пупок!

Он слегка улыбнулся, глядя на меня сверху вниз, будто зачарованный.

— Больше никакого ребячества! — приказала я.

Он серьезно кивнул, словно собирался во всем следовать моим указаниям. Спустя короткую паузу, он опустил голову ко мне, наполнив воздух своим всепоглощающим присутствием.

— Знаешь, ты совсем не такая, как я ожидал.

— А что ты ожидал?

— Не знаю, — ответил он, облизывая губы. — Что-то иное. Ты… бываешь разной.

Разной? Я сощурила глаза.

— Что значит, я бываю разной?

Он казался удивленным моим возмущением.

— У тебя у самого семь пятниц на неделе! — огрызнулась я, не в силах скрыть свою обиду. Услышать от него такое было обидно вдвойне. Я еще не встречала более своенравного парня, чем Трейс Макартур.

Его глаза сверкнули.

— Я имел это в виду как комплимент.

— А. — Мои щеки пылали. — Я тоже.

— Неправда.

— Я просто имела в виду, что иногда тебя сложно понять. В одно время, кажется, что ты не хочешь со мной общаться, или, по крайней мере, так говоришь. А в другое время, мне кажется… я не знаю, что-то другое. За тобой трудно уследить.

Он опустил голову.

— Я знаю.

— Тогда почему ты так себя ведешь? — потребовала я, недовольная его ответом. — Почему ты говоришь со мной, садишься рядом и предлагаешь мне увидеть моего папу, после того, как ясно дал понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего?

— Разве люди не могут менять свое мнение?

— Думаю, могут, — пожала я плечами, стараясь унять дрожь в руках, начиная накладывать еще один шов. — Просто мне казалось, что за этим стоит нечто большее.

— Так и было.

— А сейчас? — Я посмотрела на него, желая прочитать его как книгу; узнать его и все его секреты.

— А сейчас я уже и не вспомню, что это было. — Было что-то удивительно трогательное в том, как он смотрел на меня, в том, как он позволял мне видеть его, видеть его настоящим. Даже если это было всего на мгновение.

— Тогда… — Я запнулась, проглатывая взвившихся бабочек. — Что именно это значит?

— Это обязательно должно что-то значить? Разве я не могу просто сидеть рядом с тобой, если этого хочу? — Он наклонился вперед и бережно убрал прядь волос с моих глаз.

Мое сердце грозилось пробить грудную клетку, а я отчаянно пыталась не утонуть в этих голубых озерах.

— Я снова тебя отвлекаю? — улыбнулся он.