Начало

— Враги теряют к тебе интерес, — пояснил учитель Амикус, — пока на ногах есть боеспособные члены отряда, внимание врагов будет приковано к ним. Работает это как с нейтральными врагами, так и с другими жителями Системы. Если же твоё здоровье падает ниже десяти процентов, то ты теряешь сознание и уже не можешь ничего. Из этого состояния тебя тоже могут вывести твои спутники, но с куда большими затратами ресурсов и, как правило, уже после окончания боя.

— А как же здоровье может опуститься ниже, если в состоянии При смерти я не привлекаю внимание врагов? — спросил Сареф.

— Потому что в состоянии При смерти ты продолжаешь терять здоровье, — ответил учитель, — всегда примерно 1 % в минуту, если, опять же, нет пассивных умений, которые замедляют потерю жизненных сил. Так что если кто-то из членов группы попадает в состояние При смерти, то остальным стоит или перегруппироваться и поднять товарища на ноги, или побыстрее закончить бой. Если же ты всё-таки умираешь, то Система возвращает тебя к жизни в ближайшей точке возрождения. До достижения полного совершеннолетия таковой для тебя будет считаться твоё клановое поместье. И да, при смерти ты случайным образом теряешь от 10 до 30 % своих базовых параметров. Если тебе повезёт — то потеряешь только 10 % от Силы или Ловкости. А если не повезёт — то все 30 % от каждого базового параметра.

— Много, — протянул Сареф, — почему же так много?

— Потому что это такое предупреждение Системы — не заигрывать со смертью. Если Система может вернуть тебя к жизни — это не означает, что надо раз за разом умирать, надеясь, что за это не будет никаких последствий. Умирать всегда неприятно и дорого, и об этом следует помнить. Как следует помнить и о том, что могут случиться такие ситуации, после которых даже Система не сможет дать вторую жизнь.

— Например, встреча с Чёрным Молохом? — Сареф не преминул блеснуть своими познаниями.

— Откуда ты знаешь об этом демоне? — учитель Амикус даже побледнел, — да, разумеется, Чёрный Молох — как раз одна из таких тварей. Его логово находится на территории клана Айон, но, несмотря на то, что победа над ним сулит легендарную награду, я бы никогда, ни за что не вступил бы в сражение с этой тварью. Потому что никакая сила, никакие богатства, никакие могущественные артефакты не стоят того, чтобы нападать на чудовище, которое может навсегда лишить тебя жизни. Даже сами Айоновцы, да будет проклят их род до седьмого колена, почти не рискуют связываться с этой тварью. Кажется, за последние 20 лет они всего три раза собирали группу из своих умельцев, чтобы убить Чёрного Молоха.

— А почему вы так отзываетесь о клане Айон? — с недоумением спросил Сареф, — они настолько плохие?

— Ну, во-первых, я бы попросил тебя об этом никому не говорить, — учитель Амикус явно сожалел о своей вспышке, — а, во-вторых, когда ты достигнешь возраста Полуторного совершеннолетия, то тебя ждёт полугодовой курс политический истории. Вот там ты всё подробнейшим образом и узнаешь. Понял?

— Я понял, учитель Амикус, — с улыбкой сказал Сареф, — но тогда, с вашего позволения, один, последний вопрос на эту тему. Какое легендарное существо живёт на территории клана Зинтерра?

Попытка убеждения… Успех!

— Там живёт Василиск Вечности, — хмуро сказал учитель Амикус, — и связываться с ним ещё меньше желающих, чем с Чёрным Молохом. А теперь, — не терпящим возражений тоном сказал он, — возвращаемся к боевой теории…

* * *

Сареф чувствовал себя очень непривычно. Всё своё детство он мечтал о том, чтобы его хоть раз нормально поздравили с днём рождения, подарили подарков, приготовили в его честь обед и позволили досыта наесться вкусной еды. И вот теперь всё это было перед ним. Стол, за которым сидели все его ближайшие родственники. Дядя Адейро, дядя Исмарк, Джайна, разумеется, Аола, Месс, кузен Озмунд. Разумеется, у него были и другие члены семьи, но они будут приглашены на более общее мероприятие, куда так же получили приглашения члены кланов Уайтхолл, Андеррст, Гайранос, Сэйна и Парсент. Здесь же собрались все самые близкие люди Сарефа. И — парадоксальным образом — все те, кого он больше всего ненавидел в своей жизни. Месса и Озмунда — за полностью наплевательское отношение к нему, Джайну и Исмарка — за то, что они сделали его детство невыносимым, Адейро — за его подлость и двуличность, когда Джайна получала всё, что желала, и могла издеваться над Сарефом так, как считала нужным. И Аолу… её он ненавидел больше всего. Ибо, будучи мамой, она могла, она имела массу возможностей оказать ему поддержку, и никто бы не осудил её именно потому, что она его мать. Но она не стала этого делать… Не посчитала нужным. Тот единственный раз, когда она попыталась с ним поговорить, выглядел просто жалким. И от него у Сарефа навсегда осталось клеймо в виде метки: Сирота при живых родителях.