Начало

На огромном столе всплыла голограмма, города на ней практически не было, незатронутым остался только центр и небольшой район, где ещё не подорвали заряд. Картина выглядела удручающе.

– Каковы потери среди мирного населения?

– Не считая ополченцев, около семи процентов.

– А если с учётом их?

– Более двенадцати и данные постоянно уточняются.

– Много. Очень много.

– Но, если бы не мы, они все уже были бы с рабскими ошейниками. И погибших при таких зачистках обычно около тридцати процентов. Часть пленников просто умрут от забав наёмников. А невинность красивых женщин и девушек восстановят в медкапсулах для хорошей цены на рабовладельческом рынке.

В это время произошёл ещё один взрыв, и картина на столе поменялась, став более симметричной.

– По предварительным результатам восемьдесят пять процентов вторгшихся сил противника уничтожены. Оставшихся сил, без поддержки извне, будет недостаточно для того, чтобы им захватить и удержать планету.

Пока с идеями, что делать дальше, выступали собравшиеся офицеры, прибыли те самые спецназовцы, которые привели Кристиан.

Вид у девушки был тот ещё, одетая в потрёпанный, лёгкий боевой скафандр, сильно облегавший её тело, без шлема, волосы растрёпаны, всё лицо в пыли и саже. В глазах затаились страх и отчаяние. Я, уже было собравшийся сказать какую-то гадость, посмотрел ей в глаза и не смог этого сделать. Показное безразличие, которое нацепил на себя на все последние часы, внезапно дало трещину. Обратился к ближайшему помощнику, которого определили ко мне для мелких поручений.

– Проводите меня и принцессу в отдельный кабинет, нам необходимо о многом поговорить.

Пройдя в свободную комнату и отпустив провожатого ждать снаружи, развернул одно из кресел, стоявших у стола, на середину комнаты и, усевшись в него, закинул ногу на ногу.

Принцесса при этом осталась стоять посреди комнаты.

– Вы не предложите даме сесть?

– Нет, я жду от вас объяснений.

– О чём?

– Обо всём, и лучше бы с самого начала.

– Что с моим отцом?

– То человекоподобное существо, которое вы считаете своим отцом, не имеет право так называться. Вот я помню, каким был мой отец, он никогда не ставил свои желания и свою жизнь превыше жизни другого человека, и никогда бы не пошёл на геноцид населения целой планеты ради достижения власти или своих амбиций. И в его благородстве и честности я никогда не сомневался. А ваш, так называемый, отец, не имеет право считаться человеком и носить гордое звание отца.

Тут она упала на колени и, закрыв лицо руками, зарыдала. Мне пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы не бросится её утешать.

– Итак, я жду от вас подробного объяснения. То, что вы ещё живы, это всего лишь моя слабость по отношению к вам. И мне очень хочется разобраться с этой малостью раз и навсегда. Поэтому у вас есть только один шанс – рассказать всё без утайки, даже самые потаённые мысли и желания. И если я заподозрю неискренность, то твоя участь будет незавидной.

Кристиан вспомнила события, произошедшие много лет назад…

Глаза открывать не хотелось. Вообще, ничего не хотелось. Какой раз она приходит в себя в этой капсуле?..

– Поднимайся, – резкий голос, который научил слушаться без промедления.

Девушка поднялась. Она ненавидела эту комнату. От начала и до конца всё это происходило здесь.

– Мама?.. – её глаза расширились, увидев заплаканную женщину, которой обычно здесь не было. За не вовремя открытый рот, она тут же поплатилась – хлёсткая пощёчина заставила дёрнуться голову, и только капсула не дала ей упасть.

– Ммм! – женщина дёрнулась, но она была крепко зафиксирована на пыточном столе, а рот заткнут.