Начало

Компашка у них подобралась довольно весёлая, даже хмурый мужик, который с нами ехал, сидел и улыбался.

— Пушшай картоху горячу пожабат[19]. — Хозяйка стола сразу окружила нас заботой и вниманием.

С Софой они на «вы» и по имени-отчеству общаются. Мне Машка объяснила, что здесь все старожилки меж собой только так и разговаривают. Народа кроме нас собралось тринадцать человек: двое ребят и девчонка примерно нашего с сестрёнкой возраста, один паренёк лет шестнадцати, три мужика, четыре женщины и пара неугомонных дедов.

Почти все уже поели, и мужики начали травить байки об охоте. Я, запихивая в рот вкусности, внимательно прислушивался к их неторопливой беседе.

— На том годе лес-то. По косачам ходили. Их тьма была. Сидят, хоть за хвост их имай[20]. Оне сытые, аж лететь не могут.

— Да-а… лонись[21] досыть было. Да и сегоду рясный буде[22].

— А как на Ангаре-матушке поживат?

— Осенесь[23] худо вышло. А нынше-то речь наша рыбиста[24].

— Евон чё.

Все присутствующие — сибирские старожилы и, видать, старые знакомые. К счастью, не старообрядцы, да те с нами и не поехали бы, уж очень жёстко у них регламентировано общение с незнакомцами. Хотя, конечно, и у этих людей есть свои незыблемые традиции.

Знахарка рассказывала, попробуй какой малец не перекреститься перед едой, ложкой по лбу с ходу получит, а чтоб местный взрослый не перекрестился — она даже представить себе такое не может. Тут простые люди крестятся везде, всегда и по любому поводу. Крестят себя, других, рот, живот, больные места, еду, дома, деревья, воду. Как там Софа говорила: посыл отдают. Это ж рефлекс, и движение отработано до автоматизма.

Где-то читал, в русско-турецких войнах разведчиков-турок зачастую вычисляли именно по отсутствию автоматизма. Вроде и крестится человек, но как-то не так, и опытному взгляду русского солдата это сразу бросалось в глаза. Я сестрёнку и знахарку попросил обязательно поправлять меня, когда заметят неувязки в моём поведении. Не надо мне пока выделяться.

Из разговоров понял, что один мужик откуда-то с Ангары приехал. Интересно, зачем? Напрямки сюда не добраться, ну, если только пёхом сквозь тайгу, но получится тяжело и долго. Вкругаля тоже замаешься на телегах ползти. Видимо, человек не просто в гости выбрался, а по серьёзному делу прибыл.

— Не поморгуйте[25] шаньгой. — Это уже ко мне обращались. Молодая девчонка протягивала мне здоровую ватрушку с творогом.

Поблагодарил от души, но, поскольку почти наелся, половину отдал Машке. Мм, а вкуснюшка-то какая оказалась, а-аба-алдеть! Стрескал свою половину и с сожалением посмотрел, как сестрёнка доедает свою. Краем уха услышал, что дед Ходок любопытствует, где мы шкурку бобра взяли. Софа, как и договаривались, свалила всё на заезжих охотников: мол, с собой принесли и расплатились за зимний постой.

К нам с Машкой подсел парнишка, наш ровесник. Стали знакомиться. Зовут Федот, приехал с отцом из деревни Абанской, впрочем, и вся встреченная здесь компания оттуда же. Я старался по возможности поддерживать разговор, украдкой поглядывая на сестрёнку: вдруг глупость сморожу. Но кажется, пронесло, да и она помогала — тараторила за двоих. Выяснили, с какой целью мужик с Ангары в такую даль забрался — за невестой приехал.

Во у них жениховские туры! Он бы ещё в Подмосковье скатался. Неужели в соседних сёлах никого не нашёл? А-а, это они прошлой весной случайно в Канске познакомились. Один рыбу доставлял, другая зерном торговала. В церкви встретились, стояли рядом, так что это, считай, любовь с первого взгляда. Шустрый товарищ, за пару дней и девчонку успел окрутить, и с роднёй её договорился. Через год приехал, выдержала любовь проверку временем. В общем-то необычно для здешнего крестьянства. Местные стараются создавать семью с теми, кого давно знают. Смотрят, здоров ли человек, как работает, как ест, каков у него характер, и, исходя из этого, подбирают кандидатуру.

Немного послушали разговоры и пошли с сестрёнкой продавать остатки. Софа в процессе дальнейшей торговли сбагрила ещё одну бутылку настойки. Покупал невысокий, почти лысый мужичок, в красивой атласной жилетке, которая еле сходилась на его огромном пузе. Торговался он долго. Настойку и нюхал, и даже пробовал, но всё же уступил знахаркиному давлению. И ведь тоже, жучила, не забыл поинтересоваться, где бобра добыли. После этого знахарка объявила, что больше здесь такую дорогую вещь продавать некому, и мы, оставив Машку с оставшимся на продажу, пошли закупать вещи на зиму.

Набрали ворох одежды и обуви, особенно зимней, нашей хозяйке в том числе. Она сначала покочевряжилась, но я опять задал простой вопрос: она с нами? Ничего не ответив, стала выбирать шмотки. Замечательно! Далее мы купили кое-что из посуды, а также кирку и деревянную лопату с окованным железом краем полотна. Хотел лоток для промывки золота взять, но Софа отговорила: слишком приметно.