Начало

До самих ворот добрались часа за полтора. Пока ехали, девушка попыталась развить бурную деятельность, громко вопила, что в этом убогом эрзац-платье в городе она не покажется. Заставила Потапыча вытащить сундук с ее одеждой и увлеченно начала в нем рыться. Мы пытались ее отговорить, но слушать она отказывалась. Вот только платьев у нее с собой не было, все костюмы оказались брючными. Я и сделал подлый ход, сказал, что переодеваться она будет без нашей помощи. Девушка, нервно теребя в левой руке сапог, грустно смотрела на разложенный на лежаке симпатичный кожаный костюм черного цвета с серебристой отделкой. Ну Потапыч ее и добил, сказал, что, может, мы и сможем натянуть на нее все эти шмотки так, чтобы она не рехнулась от боли, но у лекаря-то все равно снимать придется. И тот уже не будет заморачиваться и попросту срежет одежду. Мол, самой-то такую красоту разве не жалко?

В общем, уговорили совместными усилиями ограничиться кожаным плащом, который она называла пыльником, и пообещали, что, когда пойдем к лекарю, возьмем все барахло с собой, чтобы можно было сразу после лечения нормально переодеться. Шелли грустно вздохнула, заставила нас еще раз пообещать, что одежда отправится к лекарю вместе с ней, потом отобрала у отца Якова его пыльник (в наших она утонула бы), а его плащ хоть приблизительно, но подходил ей по размеру, потом вернулась ко мне на козлы и завернулась в кожаную накидку так, что одна голова торчала.

Ворота были сделаны капитально. Две приземистые квадратные башни, сложенные из бревен, вызывавших уважение, две здоровенные створки метра три в ширину и шесть в высоту, набранные из досок и обшитые с наружной стороны металлическими накладками. Одна из створок была чуть приоткрыта и позволяла увидеть внушающую уважение толщину ворот сантиметров в сорок. Петли оказались упрятаны так, что я не смог даже предположить, сколько их и где они крепятся. В общем, солидное сооружение, изготовленное со знанием дела. А вот забор рядом с воротами производил убогое впечатление. Обычный частокол, набранный из трехметровых кольев, сантиметров двадцать — тридцать обхватом. Когда-то колья были вкопаны аккуратно в один ряд, но сейчас часть покосилась, многие подгнили. Кое-где виднелись следы небрежного ремонта. В общем, стена оказалась некой формальностью, стоящей здесь, «шоб було», что называется. Нет, против зверья-то сойдет, но против разумного противника этот забор не простоит и получаса, какие бы крутые защитники за ним ни сидели.

А вот привратник соответствовал воротам, а не забору. Солидный такой гном, самый натуральный, как Шелли и описывала. Невысокий, но очень широкоплечий, практически квадратный. Круглая упитанная физиономия с на удивление загорелой для подземного жителя кожей. Глаза прикрыты тряпичной повязкой, заодно прихватывающей и длинные волосы, собранные на затылке в хвост. Аккуратно подстриженная каштановая шкиперская бородка, щеки гладко выбриты. Гном оказался на удивление пропорционально сложен, вот только даже в доспехах фигура выглядела перекачанной, будто он всю жизнь занимался бодибилдингом. А что касается доспехов… Кажется, я понял, что Шелли подразумевала, говоря, что для гномов второй после денег фетиш — это оружие. Гном, кроме открытой головы, абсолютно весь был в железе, впрочем, шлем, чем-то похожий на норманнский, только с присобаченной кованой личиной, которая должна была полностью закрывать лицо, лежал неподалеку, на низенькой скамеечке около одной из башен. Сапоги закрывали металлические пластины, штаны вроде как кольчужные, впрочем, рассмотреть их из-за длинной, на палец ниже колена кольчуги не особо получилось. Грудь прикрыта цельнометаллическим нагрудником, на руках поверх кольчуги тоже стальные щитки, плечи и локти закрыты сталью. В общем, саму кольчугу почти не разглядеть. Только левый локоть оказался ничем, кроме нее, не прикрыт. Но это понятно, этот маньяк еще и щит с собой приволок на пост, что-то вроде скутума почти в его рост высотой. Правда, щит он не держал, эта лопата стояла прислоненной к скамеечке, рядом со шлемом. И вся броня была явно боевая, а не парадная, не раз побывавшая в деле. Роль украшений выполняли вмятины и зарубки. Даже щит был чистым, просто набранные деревянные планки, поверху и понизу обитые железом. Никакого герба или рисунков на нем не имелось, его даже не покрасили. Видимо, гном нам попался действительно очень сильный, раз в такой груде железа двигаться умудрялся, так на глаз на нем висело килограмм семьдесят, если не больше. И как он еще не сварился заживо, воздух-то достаточно теплый, градусов двадцать. Хотя заметно, что стоять гном старается в тени башни.