Начало

Анна, молодая актриса, занятая во второстепенной роли, без имени, без протекции и, в отличие от меня, никому не известная, была одной из многих. Она никогда не разговаривала со мной вне съемочной площадки, старалась держаться подальше и не обращала на меня никакого внимания. Ее безразличие к моей персоне  и привлекло мое внимание. Поначалу, как только я заметил, что совершенно не интересую ее, она меня раздражала. Анна никак не реагировала на мои нападки и, в конце концов, выставила меня идиотом, когда режиссер сделал мне внушение за то, что я без повода цепляюсь к коллеге. Остыв и решив, что буду считать ее частью обстановки, я исподтишка наблюдал за ее реакцией, которой не последовало. Мне даже показалось, что Анна почувствовала облегчение от моего безразличия, и это меня неприятно задело. Мы снимались в  нескольких совместных сценах, и меня поразило ее отношение к работе, играя, она раскрывалась, вживаясь в образ, становилась другим человеком. Она переживала чувства своей героини, и я уже не был для нее никем, но как только гасли софиты, ее невидимая ракушка захлопывалась, и она снова становилась прежней Анной, безразличной и отстраненной. Ее отношение ко мне отличалось от того, к чему я привык, это страшно раздражало и било по самолюбию. Неужели эта девчонка осмеливается бросать мне вызов?! Мне, одному из самых красивых мужчин планеты, по мнению нескольких глянцевых журналов, и кумиру миллионов! Иногда я с трудом сдерживал раздражение, не сомневаясь в том, что Анна ведет тонкую игру и набивает себе цену. Порой мне хотелось скрутить ее, содрать одежду и заняться сексом, даже против ее желания, но  я усилием воли гасил эти порывы, мне надо было сломать ее морально и увидеть в ее глазах привычное выражение восторга и обожания. Я знал, что как только пересплю с ней, то сразу переключу внимание на другую девушку, а Анна потеряет для меня всякий интерес. Ну, что поделать, такова моя натура!  Я - охотник, чем быстрее дичь убегает, тем сильнее желание ее поймать! Как всегда, мысли об Анне вызвали у меня двойственные чувства, с одной стороны мне было приятно думать о той минуте, когда ее оборона падет, и она будет вести себя со мной, так как мне нравится, а с другой меня раздражало, что этого до сих пор не случилось.

Я вылез из душа, надел халат и пошлепал на кухню. Хоть голова болеть перестала, благослови Господь того, кто изобрел аспирин! Пора завязывать пить, с запозданием подумал я, лицо страдает, а это мой основной капитал, да и мама злится, когда я срываю съемки после особо бурных вечеринок. Мои мысли вернулись к красивой девочке Аль. Надо сегодня ее порасспросить, откуда она, чем занимается, кто ее родители и как она проникла в мою квартиру. Не припомню, чтобы мои поклонницы проникали в дом не замеченными, да и не было у меня до сегодняшнего дня таких красивых поклонниц. Глянув на часы, я заторопился, репетиция начнется через сорок минут. Столик в «Бомбее» я заказал по пути на студию.

Что за день сегодня такой! Зараза-режиссер, как будто мне назло, заставлял повторять одни и те же сцены с поцелуями к огромной и нескрываемой радости Британи. Играть испепеляющую страсть с каждым дублем становилось все сложнее, наконец, Билл удовлетворился достигнутым результатом и сказал, что съемки на сегодня закончены. Сидя в гримерной, я услышал писк своего коммуникатора и вспомнил, что у меня назначено свидание, про которое я напрочь забыл, и почти опоздал. Быстро переодевшись и сняв грим, я помчался в «Бомбей», благо до него было рукой подать.

Аль уже ждала меня, нерешительно топчась перед входом. Я объяснил причину опоздания, извинился, подхватил ее под руку и под восторженные улыбки персонала ресторана препроводил к заказанному столику. Мама вдалбливала мне с раннего детства, что на публике я обязан быть джентльменом, поэтому мне пришлось произвести все необходимые расшаркивания: помочь снять пальто, предупредительно отодвинуть стул и одарить ослепительной улыбкой. Выдав программу минимум, я сел напротив и уставился на свою новую знакомую, оценивая ее старания произвести на меня благоприятное впечатление. Она принарядилась в серебристо-серое платье с круглым вырезом, которое идеально облегало ее фигуру, собрала светлые волосы в кокетливый хвост на затылке и сделала эффектный макияж. Ее стройную шею обвивало колье из ярких, крупных камней неизвестного вида, а на левой руке болтался серебристый витой браслет. Я заинтересовано взял ее за руку, рассматривая тончайшее плетение.

- Это серебро? – я осторожно повернул браслет, который выглядел так, словно рассыплется на звенья при малейшем прикосновении.

- Да, серебро. Фамильная драгоценность, – отозвалась она.

- В смысле дорогой?

- В смысле ценный.

- Красивая штучка! – похвалил я, она осторожно вытащила свою руку из моей и смущенно улыбнулась.