Начало конца

Витала проснулся утром от боли. Когда он переворачивался с боку на бок, локтем надавил себе нечаянно на сломанные нижние ребра и вскочил. Вчера он был в таком состоянии, что и не замечал ничего. Инна сама старательно вычистила его в подъезде полностью, даже туфли протёрла. И всё это она делала с таким видом, как будто это из-за неё его избили. Да и вчерашнее поведение Инны сильно повлияло на Виталу. Как она смело кинулась его защищать. Даже за своих любимых парней девушки очень редко бросаются в драку, когда тех бьют. И под этим впечатлением Витала уезжал вчера от неё в прекрасном настроении, даже несмотря на избиение.

А сейчас всё происшедшее сразу вспомнилось ему совсем в других красках. Вздохнув и почувствовав при этом боль внизу грудной клетки, он выругался в адрес рыжей кооператорши и её дружков.

– Ты чё? – проснувшись, спросил Лёс.

– Вставай брат, война началась. Пушки есть, стрелять некому, кони есть, скакать некому, – шутил Витала, как обычно, но в этот раз Лёс уловил в его голосе серьёзные нотки.

– Чё, в натуре, прессануть их хочешь? – спросил он, поднимаясь.

– Ну а хули, смотреть на них, что ли?! – опять застонав, зло процедил Витала.

Ещё вчера, приехав в. общагу и рассказав обо всём случившемся Лёсу, он сказал, что пока ту рыжую трогать не будут, Что потом, когда лишние деньги будут, надо будет подключать брата и его друзей, потому что парни там слишком здоровые и взрослые. Но сейчас каждый полный вдох отдавался болью в правом боку, и он решительно настроился на ответный удар немедленно.

– Надо будет послать нам кого-то, проследить за ней. Если тех фраеров там рядом не окажется, придётся её долбить, чтоб показывала, где их найти.

– Ты ж говорил, что это только с Толяном надо будет делать, – сказал Лёс, лениво протирая глаза.

– На х…я нам Толян? Нас десять здоровых рыл, даже больше, Лис ещё же теперь с нами. Чё мы, с тремя быками справиться не сможем? Дубины возьмём, в крайнем случае…

– Мальчики, ну сколько можно? – проснувшись от разговора повернулась к ним Марина. – Постоянно бить кого-то, бить…

– Надо, Марин, надо, – Лёс погладил её по плечу, утешая.

– Надо, надо, – передразнила Марина и, посмотрев на будильник,. язвительно спросила: – Что, обязательно в шесть утра надо?

– Да тебе всё равно вставать уже пора, – сказал Витала и начал одеваться.

– Не надо мне вставать, у нас первой пары нет, – сказала Марина и отвернулась к стенке. – Только свет не включайте, а то девчонки зайдут. Я спать буду.

Витала оделся и, выйдя в коридор, пошел в туалет. Лёс тоже одевался, когда он выходил. И хоть Витала прекрасно понимал, что в такую рань делать действительно нечего, и проследить рыжую можно только в конце рабочего дня, ложиться уже не собирался.

Общага начала уже просыпаться. На этом этаже жили в основном только девушки, и, идя по коридору, Витала замечал на себе их странноватые взгляды. Он даже осмотрел себя с ног до головы, думая, что у него где-то осталась грязь или, может быть, что-то порвано. Но всё было в порядке, а на лице ссадин у него не было. Когда он заходил в туалет, он как бы невзначай повернул голову назад и увидел, что прошедшие навстречу две девушки даже обернулись на него. Он недоумённо пожал плечами и стал ещё раз критически себя осматривать. Даже снял плащ, чтобы рассмотреть его внимательно со спины. Тут из кабинки вышел ди-джей Лёня и от неожиданности встретить Виталу вздрогнул, но тут же взял себя в руки и улыбнулся.

– О, привет, Виталь. Как поживаешь?

– Да х…ёво, – отмахнулся Витала. Настроения не было, была только злость и решительность. Внизу рёбер болело, и приходилось вдыхать воздуха только половину. Но когда кислорода явно не хватало, приходилось вдыхать полной грудью. и испытывать боль. Ещё и студенты поглядывали на него как-то странно, как будто эти два ребра торчали у него наружу.

– А чё случилось? – участливо поинтересовался Лёня.

– Ничё, – ответил Витала, подумав, что как хорошо, что он сумел закрыть лицо. Иначе выглядел бы сейчас смешно перед теми, кто его боится и уже платит ему деньги, чтобы не быть битыми. – Слышь, ну-ка посмотри на меня внимательно. На мне нигде грязи не видать или чё-нибудь такого? Хули на меня все пялятся, как будто я в перьях весь от подушки?

Витала медленно обернулся вокруг, чтобы Лёня обсмотрел. его со всех сторон.

– Да не, всё нормально, – сказал Лёня.

– Странно, бл…дь. А так? – он надел плащ и повернулся ещё раз.

– И так всё. нормально… А-а-а, – догадался Лёня. – Ты, наверно, в плаще шёл? Ну вот чё и оборачиваются… Тебя в нём даже не узнать, как пить дать, начальник какой-нибудь…

– А-а, понятно, – сказал Витала и вздохнул опять полной грудью. Почувствовав боль, он вдруг подумал о том, что залазить ночью по простыням в общагу в таком состоянии опасно, иначе рёбра так никогда и не срастутся. Он поднял взгляд на Лёню. – Я приду вечером к одиннадцати, проведёшь меня, пока бабка дверь не закроет.

– Да не вопрос, как скажешь… – улыбнулся Лёня, и тут же, как будто только что вспомнив, сказал. – Кстати… Тут тебя Славка искал вчера, Болото. Поговорить с тобой хочет…