Начало начал

Рано или поздно у каждого человека должна произойти встреча с Небом.

Здесь не бывает посредников, а просто —

Один на один со Вселенной,

Один против ветра и льдин,

Конечно, мы вместе со всеми,

И все же один на один.

А. Вознесенский

Октябрь 1975 года. Ночь. Зеркало занавешено простыней, за окном бездонная чернота, пронзительный звон в ушах, буквально до головной боли. Посреди слабо освещенной комнаты на столе стоит гроб. В нем лежит она, мать моей жены, Серафима Федоровна Узденникова, человек, которого я признал и полюбил всем сердцем. Она потрясла меня своей способностью отдавать все людям, своим огромным сердцем, полным любви, своей беспредельной верностью.

Оставшись в 33 года вдовой с тремя маленькими детьми (муж погиб на фронте), она, врач, буквально «заперла» себя в лесу, в детском костно-туберкулезном санатории, и всю свою жизнь посвятила детям. Через ее сердце прошли тысячи маленьких пациентов: больных, хромых, горбатых. Любовь и жалость к маленьким больным детям заставили ее поехать в Ленинград, освоить костную хирургию и, вопреки господствующему тогда мнению о приоритете консервативного лечения, растягивающегося на годы, развернуть в маленьком, затерянном в чувашском лесу санатории оперативное лечение, существенно сокращающее сроки выздоровления детей. Ее сильные, крепкие руки хирурга провели сотни тяжелых, изнурительно долгих, утомительных физически и нравственно операций на костях и суставах (воистину, титаническая работа).

Я смотрю на ее спокойное лицо и вспоминаю ее улыбку, ее жест, которым она втайне от нас иногда смахивала набежавшую слезу, ее слова о муже, с которым они прожили всего десять лет: «Если бы жизнь повторилась сначала, и я знала бы, что меня ожидает, все равно вышла бы замуж только за него. Я была счастлива целых десять лет». И вот все кончено. Куда делся огромный мир чувств, эмоций, душевных переживаний и радостей?

В груди и в горле застрял какой-то ком и мешает мне дышать. Внутренняя ярость одолевает сердце. Неужели Природа так глупа и безжалостна, что, создав человеческую личность с громадным интеллектом и любовью, вдруг так просто берет и уничтожает ее? Зачем нужна такая жизнь, чтобы появиться в ней на миг, познать радость существования и в следующее мгновение исчезнуть навсегда? Чувство бессилия, тоски, дикой несправедливости охватывает меня. И ничего не сделать. Все бессмысленно.

Это чувство боли и несправедливости, бессмысленности существования жгло мое сердце много лет. Но именно оттуда, от гроба матери начался мой путь к Богу. Он, этот путь, заставлял искать ответы на мучавшие меня вопросы. Потребовалось почти 20 лет, чтобы их найти. И я их нашел. Вот они!

Доктор Ральф Харлоу, профессор колледжа Смита, рассказал о некоем событии, происшедшем с ним и его женой в 1960 году, когда они однажды весенним утром гуляли в лесу под Баллардвилем, штат Массачусетс.