Начало нового мира (СИ)

— Да, это интересно, — задумался Орочимару, соглашаясь с сыном. — Возможно, мы нашли способ «сшивания» разнообразных геномов в одном зародыше. Хм. Осталось лишь выяснить, что именно повлияло на эту живучесть. Потому что, таким образом, не потребуется слишком большого количества яйцеклеток, и можно, так скажем, выращивать детей точечно. Если вместо трёх-пяти процентов выживет сорок-пятьдесят — это великолепный результат!

Мысль захватила его и прояснила сознание. Действительно, яйцеклетками Цунаде при их «перекрёстном опылении» с внедрением геномов Джирайи и первого Хокаге, оплодотворились почти все. Пусть они и были родственными, но это всё равно, подобная сложность в два раза повышала отторжение и неудачный результат, а потом он ещё внедрил и свои «клетки памяти»…

— В одной «кладке» возможно выращивание нескольких детей с разными геномами, — подхватил Кабуто его идею. — Даже если «сшивающий ген» будет спящим, но позволит зародышам получить заданные способности… Может, даже получится новый кеккей генкай. Но чтобы закрепить этот результат…

— Об этом поразмыслим на досуге. Не надо также забывать, что в этот раз нам, так сказать, «ассистировали» сама Цунаде и Карин. Важно учитывать любые факторы вмешательства в процесс, — кивнул своим мыслям Орочимару и снова потёр висок. — Кстати, как вышло, что Кенджи сломал руку? Или мне это приснилось?

— А… — Кабуто приоткрыл рот. — Откуда вы знаете? Это случилось два дня назад. Во время прогулки на детской площадке он с Шо забрался на дерево и неудачно упал. Ута-сан сразу повела их в госпиталь. Цунаде-сама, которая как раз была там, лично занялась братиком… С Кенджи уже всё в порядке, но он ещё пару дней должен походить в гипсе.

Орочимару задумался. Воспоминания были мутные, словно сквозь туманную пелену, но точно были. Вспышка боли. Смазанные лица. Неужели во время комы сознание каким-то краем оказалось в голове одного из старших близнецов?..

— Дзидзи! — объекты мыслей в количестве пяти человек прорвались в палату и моментально её оккупировали.

— Мы так скучали, дзидзи! — Има и Ёши заняли колени Орочимару, оставив мальчишкам кушетку. У Кенджи правая рука была в гипсе, и по лицу и движениям было видно, что своим переломом мальчишка гордится и буквально тычет им, чтобы любимый дедуля спросил «ой, а что это у тебя, малыш?».

— Осторожней, Орочимару-сан ещё не оправился после болезни, не стоит так на него наседать, — попытался выпроводить мелких Кабуто.

— Мы почувствовали, что дедушка проснулся, онии-сан, — важно выдала веское слово Ёши, и Кабуто тут же прекратил попытки освободить пространство от мелкотни и заинтересованно сверкнул очками.

— Вот как, — вкрадчиво улыбнулся Якуши, и от его улыбочки Такеши вздрогнул.

— Онии-сан, не делай такое зверское лицо, ты пугаешь отото! — сделала замечание Има и пригрозила Кабуто пальчиком. — А то мы с тобой тоже снова поиграем в опыты!

Орочимару заинтересованно посмотрел на смущённого старшего сына.

— Я о чём-то не знаю? — закашлялся он, скрывая смех.

Дети обожали прятаться в лаборатории и наблюдать за его работой. Похоже, что некоторые привычки и манеры передаются не только генным путём.

— Мы один раз играли со старшим братиком, — поделился информацией Шо.

— И мы почти ничего опасного не трогали, — перебил брата Кенджи.

— Не будем утомлять Орочимару-сана подробностями, — остановил детей Кабуто. — Вашему дедушке нельзя сейчас волноваться.

— Это потому что у нас будут новые братики и сестрички? — Има потрогала живот Орочимару.

Он заинтересованно посмотрел на маленькую руку. Малышка делилась с ним чакрой! Остальные дети тоже прижались, и он почувствовал, что в голове проясняется и становится легко. Чакры было немного, всё же очаги у детей только-только начали формироваться, но энергия была родная и оттого — весьма полезная.

— Что вы?.. — осёкся Кабуто, разглядывая этот странный чакрообмен. — Ну ничего себе! Когда вы такому научились?

— Какому «такому»? — невинно переспросила Ёши и зевнула, потерев кулачком глаз.

— Давай спать, дзидзи, — Такеши потянул Орочимару за руку. Мальчик быстро выдохся. Всё же — самый маленький, а такие «процедуры» моментально лишают сил.

Орочимару лёг обратно, благо кушетка была достаточно широкая, и он легко поместился на ней, буквально облепленный внуками. Девчонки забрались прямо на него, уткнувшись в шею, и дружно засопели. Кенджи немного поворочался, устраивая свой гипс поудобнее.

Орочимару закрыл глаза. В груди разливалось ни с чем не сравнимое тепло.

* * *

Очнувшись во второй раз, Орочимару почувствовал себя не в пример лучше. Детей, по всей видимости, забрали. На посту возле кровати теперь была Карин, которая что-то сосредоточенно писала на листках.

— Есть хочу, — Орочимару сел и задумчиво покрутил головой. Ничего не болело, а мысли были ясные и чёткие.

— Отоо-сан! — воскликнула дочь. — Как самочувствие?

— Отличное, — не покривил душой он и встал с кушетки. — Только голоден. Меня вообще во время комы кормили?

— Конечно, — улыбнулась Карин. — Смесью и бульоном. А ещё глюкоза внутривенно.