Начало опричнины

    В период псковских волнений неспокойно было и в Новгородской земле[303].

    Как мы видим, грандиозное народное восстание в Москве не было единичным случаем. По времени оно совпало с волнениями в Псковской землей некоторых других городах.

    Вырвавшийся наружу социальный антагонизм ошеломил правительство, на время ослабил боярские распри и вместе с тем создал благоприятные возможности для выступления на политической арене дворянства, т. е. средних и низших слоев господствующего феодального класса.

    Результатом консолидации различных прослоек правящего класса явилось образование нового правительства, выдвинувшего в конце 40-х гг. широкую программу реформ.

* * *

    По мнению И. И. Смирнова, восстание 1547 года отстранило от власти Глинских, а вместе с ними и прочие княжеско-боярские группировки. Пришедшее к власти правительство Макария, Захарьиных, Адашева и Сильвестра опиралось на дворянство и посад и проводило по преимуществу продворянскую политику[304]. А. А. Зимин считает, что непосредственные выгоды из московского восстания извлекла княжеско-боярская аристократия, которая, однако, не смогла сохранить за собой всей полноты власти из-за узости ее социальной базы. Образовалось правительство компромисса, в которое вошли представители как наиболее дальновидных кругов боярства, так и дворянства[305].

      Вопрос о характере правительства конца 40-х гг. может быть разрешен лишь после детального исследования состава правительства и содержания его реформ. Высшим правительственным органов в середине XVI в. была «ближняя дума», выделившаяся из Боярской думы[306]. Ближняя дума 50-х гг. известна в исторической литературе под названием Избранной рады. Впервые она получила это наименование в сочинениях Курбского[307].

    Источники дают довольно точное представление о численности и составе ближней думы в период после московского восстания. Согласно летописям, в 1553 г. ближняя дума собралась у постели тяжело больного царя для утверждения царской духовной и присяги наследнику Дмитрию[308]. В следующем году ближняя дума в том же составе рассматривала особо важное дело о государственной измене и заговоре боярина князя С. В. Ростовского[309]. Показания летописи в целом совпадают с известием Курбского о членах Избранной рады[310].

    Названные источники позволяют установить, что к началу 50-х гг. в ближнюю думу входили удельные князья И. Ф. Мстиславский и В. И. Воротынский (а ранее, по-видимому, князь Д. Ф. Бельский); влиятельные бояре Д. Ф. Палецкий и Д. И. Курлятев; старомосковская знать — бояре Д. Р. Юрьев, В. М. Юрьев, И. В. Шереметев и М. Я. Морозов, приказные люди — И. М. Висковатый и Н. А. Фуников, наконец, А. Ф. Адашев и его помощник И. М. Вешняков[311].

    Официальное руководство ближней думой осуществляли удельные князья Д. Ф. Бельский, а позже И. Ф. Мстиславский и В. И. Воротынский. Старейший из бояр князь Д. Ф. Бельский[312] опирался на поддержку многочисленной родни гедиминовичей Мстиславских и Патрикеевых (Щенятевых, Куракиных и Голицыных), а также удельных князей Старицких (княгиня Е. Старицкая была урожденной княгиней Патрикеевой-Хованской)[313]. Д. Ф. Бельский был связан самыми тесными узами со старомосковской знатью. Его женой была М. И. Челяднина, зятьями—бояре В. М. Юрьев и М. Я. Морозов.

    Наряду с Бельским наиболее влиятельное положение в новом правительстве заняла группировка Захарьиных[314]. В состав ближней думы вошли братья царицы Д. Р. Юрьев и В. М. Юрьев Захарьины, а также их родня И. В. Большой Шереметев и М. Я. Морозов. К 1549 г. Д. Р. и В. М. Юрьевы получили боярский титул и сосредоточили в своих руках управление некоторыми важнейшими приказами страны. С июля 1547 г. Д. Р. Юрьев возглавил Большой дворец, а спустя несколько лет также и Казанский дворец[315]. В. М. Юрьев возглавил Тверской дворец, а затем стал руководить Посольскими делами[316].

    Захарьины упрочили свои позиции в думе путем раздачи думных чинов и земель своим приверженцам. Благодаря их проискам в конце 40 — начале 50-х гг. думные чины получили почти все представители рода Захарьиных-Юрьевых[317], Захарьиных-Яковлевых[318], а также их ближайшие родственники Шереметевы[319] и дальняя родня Морозовы[320].

    Захарьины старательно насаждали своих сторонников в центральном приказном аппарате. К числу таких сторонников принадлежали, по-видимому, дьяк Н. А. Фуников-Курцев и И. М. Висковатый. На царской свадьбе Фуников был приставлен к царскому платью как казенный дьяк, а к концу 1549 г. получил думный титул печатника[321]. Спустя несколько лет В. М. Юрьев сделал его своим преемником на посту тверского дворецкого[322]. Тот же самый В. М. Юрьев, будучи главой Посольского ведомства, первый оценил удивительные способности мелкого посольского подьячего И. М. Висковатого и сделал его главным своим помощником[323]. Стараниями Захарьиных Фуников и Висковатый получили думные чины и вошли в ближнюю думу.