Начало пути

– Механик наземных автоматов при космопорте. Представляешь, у него, оказывается, не было никаких документов. Совсем. Послали запрос на Нильфхель, но там что-то не ладится, а пока ему выдали временное удостоверение. За него взялись было люди из соответствующих служб, но Давина Мортимер, спасибо ей большое, за него поручилась. Свидетельству телепата поверили. А у тебя как дела?

– Ну, как-как, всё то же самое. То мы их лупим, то они нас… Слушай, что ты в общежитии сидишь, как норик? Сегодня праздник всё-таки. Давай выйдем куда-нибудь, отметим встречу, я по дороге сюда присмотрел неплохое местечко. Давай, собирайся и пошли.

2

Лампы под потолком горят тускло, словно нехотя, время от времени мигая. Внутрь шлюза натёк песок, и наружная дверь отказывается закрываться, а внутренняя из-за этого – открываться. Её приходится выламывать. Ты с облегчением ныряешь в коридоры базы, не оглядываясь и стараясь не смотреть вверх. Как будто десятисантиметровый слой стали способен оградить тебя от Неё.

В вымороженной космическим холодом базе давно уже не осталось ни молекулы воздуха, и потому нельзя даже поднять забрало шлема. Никто не позаботился о консервации строения, никто вообще не предполагал, что сюда могут вернуться люди. И всё же генераторы ещё дают какую-то энергию, и в электронных системах теплится подобие жизни. Они даже пытаются что-то вякнуть на общей волне, которую отлично ловят передатчики шлемов, об опасности разгерметизации, но почти тотчас же умолкают, словно осознав, насколько нелепо это звучит. Потолок и стены кое-где покрывают узоры изморози, под трубами видны какие-то потёки. В первом же отсеке ты видишь следы торопливых сборов: разбросанные контейнеры, какие-то рассыпанные, да так и не собранные детали, чьи-то перчатки и одинокий ботинок, валяющийся в углу.

Ты зачем-то проводишь рукой по стене и невольно бросаешь взгляд на потолок. Остальные постоянно делают то же самое. Никто из вас не может забыть о Ней. О том невидимом для вас сиянии, которым Она заливает всё вокруг.

Новый отсек, кажется, здесь была столовая. Или комната отдыха, да и какая, в сущности, разница?

Но цель близка, и ты невольно ускоряешь шаг, делая знак другим, что желаешь остаться в одиночестве. Остальные понятливо отстают. Ты проходишь отсеки и соединяющие их коридоры один за другим. Вот оно, наконец. Жилой блок.

Тесные комнатки рассчитаны на одного. Койка, столик, стул, шкаф-купе, дверь в санузел. На некоторых койках ещё остались подушки и одеяла, иногда ты натыкаешься на забытые обитателями комнат личные вещи. Вот тут рядом с дверцей мусоропровода валяется пустой футлярчик от губной помады. А здесь на столе осталась пепельница с окурками. Ты зачем-то берёшь один из них, окаменевший окурок кажется совсем маленьким в толстых пальцах скафандровой перчатки.