Начало пути

— Сотня? И семеро молодых бойцов из одной семьи отправляются к чужаку без рода и племени, некоему Каржасу на службу? Это ведь немалая часть молодежи рода Кердуров, верно? И почему тогда из старших ни один не пришел?

— Старшие сидят в обороне, заняты своими делами. Опять же им по возрастуневместно подчиняться молодому чужаку. Другое дело мы. А про остальное, все так и есть. Совет рода решил — из тебя может получиться добрый вождь для войны против черного мага, Каржас. И отправил самых боевых из неженатых парней. Я не возражал, все равно принимать решение будешь ты сам. Но поверь, союз с кланом Сиал и родом Кердур принесет не только честь и славу среди тавров, но богатство и могущество.

— Красиво говоришь, дружище. Однако теперь все встает на свои места. К слову, пока шел сюда, успел повоевать с черными. И не раз. Жаль, вы не успели к раздаче во второй заход, тогда бы ни один из врагов не ушел.

— А так что вышло?

— Это было, конечно, наглостью с моей стороны, но надоело бегать как заяц. Устроил небольшой камнепад, прикончил семерых из дюжины, ну и еще двух адовых псов. Остальные предпочли уйти.

— Каржас, а второй случай? Ты сказал, что не раз успел с ними встретиться.

— Да чего говорить. В Вольном попал в засаду. Устроил ее сервит черного мага с двумя наемниками. Хотели убить, ясное дело. Но я, как видишь, жив, а про них такого не скажу. Засадил дирк ему в глаз по самую рукоять… В общем, все умерли.

— Ты сеешь ужас среди врагов, Каржас. Получается, пятеро против тебя одного не потянули воевать.

— Ужас и Каржас. Смешно. А ведь это мысль. Прямо в точку. Похоже, родилось имя для нашей веселой ватаги. Будем называться Ужасные Наглецы. На страх врагам. И для куража. Как тебе, Дин? Запомните этот день, господин наместник. Сегодня родились беззастенчивые, грубые, бесцеремонные и дерзкие «Ужасные Наглецы» Каржаса. Но, такое имя еще надо заслужить, совершив для начала немало ужасного, для врагов, само собой, а затем и исключительно наглого. Или все сразу и вместе.

— А насколько ужасное и в какой мере наглое? — заинтересованно уточнил Дин.

— Катастрофически ужасное и невозможно наглое. И на меньшее я не согласен. Даже не уговаривай. — Подмигнул ему, кровожадно ухмыляясь. — Так что до той поры ни слова остальным. А теперь пора вернуться к костру, кажется, мой нос чует пряный аромат запечённого барашка. Самое время присоединиться к вечно голодным молодцам. Будем праздновать и отъедаться. А то гляжу, какие Тан и Асир худющие, посмотрит кто, как выглядят воины благородного, — я не смог сдержать ухмылку, — Каржаса, и что подумает? Голодом морю? Есть, пить не даю? Не порядок. Опять же, в ближайшие дни будет много беготни и мало отдыха.

И вот когда все собрались вокруг, Дин вышел вперед и с большой торжественностью вручил мне парные мечи в единых, богато украшенных серебром ножнах, с тонкой перегородкой внутри. Очень дорогое и красивое оружие. Прямые, однолезвийные, плавно сужающиеся к острию, с массивным обухом и двойными долами. Рукояти надежно прикрыты массивными дужками гард, тыльная сторона крестовины S-образно выгнутая наружу, к противнику, ею можно захватывать вражеское оружие или в рукопашной нанести удар как кастетом.

Клинки пришлись мне по руке, сразу легли в ладони, словно всегда их знал. Амулет опять проснулся, и я ощутил, что в оружии тоже присутствует магия. Образ был не вполне ясен, но вскоре пришло понимание. Эти мечи хранили память о сражениях и мастерстве своих хозяев. Вот и мне отныне суждено оставить след в их истории. Этими знаниями теперь в полной мере мог овладеть и я. Стоило лишь прислушиваться и побольше тренироваться. Что, не откладывая, и начал делать, отрабатывая простые связки и удары в бое с «тенью». Дин внимательно наблюдал за мной и, приметив что-то для себя, удовлетворенно кивнул своим мыслям. После вручения мечей мне, он тоже достал свои клинки, оказывается, его отметили старейшины. Богато отметили.

Как выяснилось, это атрибут лучшего, знаменитого воина. Молодежь такие носить не имеет права. Учатся, но пока не пройдут посвящение ине возьмут жизни сильных врагов в единоборстве — обходятся ножами. В охотничьи походы тавры мечи не берут — потому раньше и не видел ни одного с таким оружием. А вот на войну ими снаряжаются обязательно. Мы за вечер вволю намахались сталью, учеба шла ударными темпами. Работать приходилось настоящим оружием, ибо иначе контакт терялся, и знания не шли. Потому действовали с особой осторожностью, опасаясь поранить друг друга, или повредить клинки. Даже наступление ночи не заставило остановиться, так и продолжали лязгать мечами, пока оба не выдохлись уже глубоко за полночь.

Наемник и Адитор. Хаста.

— Получается, убиты ищейки, погибли твои люди, а добыча ускользнула. И ты смеешь называть себя лучшим охотником за головами? Зелья, ты их использовал по назначению или продал налево? — Не отрывая тяжелого, налитого злой силой взгляда от Борга, великий адитор медленно вколачивал слова, словно гвозди в крышку гроба.