Начало пути

Но Андрей на все эти детские хитрости не вёлся и был неумолим.

–У нас с тобой был уговор сын, что под зиму с плотницкой артелью убудешь ты к Анне. Там же не дармоедом тебе надлежит быть, а помощником! Забыл?! И вообще, сам должен понимать, у её мужа Артёма, десятника из личной воинской сотни Владыки – служба всегда на первом месте. Он дома может и месяцами даже не бывать, всё за погаными язычниками по дебрям гоняясь. А как не мужчине, родичу со стороны жены, быть защитою в доме в его отсутствие? Время-то вон, какое лихое то ноне! Новгород постоянно бурлит, то князя погонят, то архимадрита самого в Киев отправят, а то и просто «побузотёрить» народу надо. На вече глотки да бороды дерут, а опосля по посадам рыщут с дубьём. Где и чего разорить можно, выглядывают.

И видя, как поник Митенька, искренне его жалея и понимая, добавил:

–Есть у меня к тебе важное дело, сын.

И Митя почувствовал, что отец уже не хитрит как прежде, отсылая его к сестре под юбку, стал внимательно слушать.

–Расскажу я тебе подробно про все свои планы, сынок. Как-никак, а ты моя главная опора и надёжа, родная кровинушка, и должен всё это знать. Ну, так слушай:

«С плотницкой артелью Луки Тесло, что у нас ставила о позапрошлом годе всю усадьбу, был такой уговор. Как только они закончат свой ряд в Торжке да будут возвращаться Селигеровым путём назад в Новгород, сделают они небольшой крюк к нашей усадьбе. И от Рождества Пресвятой Богородицы (21 сентябрянового стиля), примерно три седьмицы до Покрова, то есть до первых хороших заморозков, у нас тут и поработают. Правда вот запаздывают они что-то к урочному сроку. Ну да задаток-то уже получили, поди ж теперь не обманут. Артельный Лука сам муж серьёзный, да и артель ему подобралась вся под стать. Так что думаю, что со дня на день можно бы их уже ждать. Ну а как первые заморозки пройдут, надлежит тебе идти с ними в Новгород. Артельные те, тебе же в том защитой будут, и не удивляйся так. На хороших плотников не больно кто и «рыпнется» из лихоимцев! Они же всю жизнь с топором за пазухой живут и любому лихоимцу укорот дать смело смогут. Да и ты, если что, им уже воинская подмога,»–и подмигнул при этом Мите.

«А вот по прибытии в Новгород надлежит тебе найти моего доброго приятеля из купцов–Путяту Селяновича. Где и как, я тебе потом отдельно и подробно расскажу. Купцу тому, Митрий, передашь от меня суму с вещами да грамотку берестяную. Сума та будет совсем небольшая, но зато очень и очень ценная! Поэтому и держать ты её будешь при себе постоянно, впрочем, так же как и грамотку. И никому ничего не показывать и не рассказывать, окромя только того самого купца!

Затем, так и быть, если у Анны с Артёмом всё будет ладно и спокойно, а сам он будет на месте, то можешь тогда уже и возвернуться в усадьбу.

В конце ноября, начале декабря, нижним путём по первому зимнику реки Полометь от купца Путяты на Торжок пойдёт большой санный обоз. Пара тройка саней от него и заберёт тот весь приготовленный нами к торгу воск да мёд. И вот с этим-то вот самым обозом ты и сам приедешь, а и может какую грамотку мне привезёшь от того же Путяты, да мало ли ещё от кого, –и при этом прищурился остро.

Да и в санях этих кое-что уже помоему заказу будет, так что, считай, что ты и как приказчик, и как охрана нашего добра выступаешь!

Цени сын, доверие! –и улыбнулся поощрительно.»

Плотницкая артель.

Осень всё сильнее вступала в свои права. Уже сбивались в стаю перелётные птицы. Ставили на крыло молодых и совершали перелёты с одного болота или озера на другое.

Вот-вот они закурлыкают в небе и потянуться длинными клиньями в южные страны.

От недалёкого леса за рекой слышался рёв лося. Там шли турниры сохатых по отбору самых здоровых и сильных. Тех, что смогут дать жизнь будущему потомству, и защитят его от острых волчьих клыков лютой зимой.

В избе уже постоянно подтапливалась печь и заводил за ней песню на своей скрипочке чёрный сверчок.

За слюдяными окнами с вечера стояла холодная темень. В доме же самом было тепло и уютно.

Бездельничать тятя вечерами тоже не давал. Коли восковые свечи светят, значит, это кому-нибудь нужно!

Похоже, что нужно это было больше всего самому тяте. Иначе, как и объяснить, с каким рвением и усердием он передавал Митяю всевозможные примудрости, науки да знания? Откуда и ведать-то столько мог!

Науки те касались всего. От мироустройства и богословия до счёта с письмом, глаголицей и сложением.

Скрип от начертания на бересте доносился, наверное, до Волчка, что жил себе в сарайке на сеновале и отвечал за охрану хозяйской птицы со скотиною.

Были, конечно, и хорошие науки. Назывались они история, география и чудное такое название – ботаника или зоология. Как интересно было слушать про завоевания воителей древности: того же Александра Македонского или князя Святослава! И представлять потом, уже лёжа в постели, одного из этих героев.