Начало пути

Последний бой отряд Степана принял у поселка Мало-Красноярского 23-го-24-го и 25-го июля. Красные, поддерживаемые шквальным пулеметным огнем с «Розы Люксембург», в лоб атаковали позиции повстанцев. Те отбивались из последних сил. Население поселка, женщины, дети и подростки носили на позиции пищу, выносили и разбирали по домам раненых. В ночь на 25-е повстанцам удалось вывести из строя «Розу Люксембург». Под прикрытием темноты группа казаков на лодке сумела подплыть к пароходу, и привязав к корме связку гранат взорвать их. Получив серьезную пробоину «Роза Люксембург» стала «хлебать воду» и поспешила отплыть к Гусиной пристани. Тем не менее, именно днем 25-го июля после затяжной атаки красные, не считаясь с потерями, выбили казаков с господствующих высот. Степану ничего не оставалось, как отступить. После трех дней непрерывных боев поселок Мало-Красноярский был оставлен.

К 26 июля, красные, наступая уже с трех сторон, окончательно поставили восставших в безвыходное положение: они оставили Зыряновск, не смогли пробиться к китайской границе, и в долине Иртыша отряд Решетникова фактически был разгромлен. После оставления Мало-Красноярского, собрав командиров, Степан объявил, что дальнейшее сопротивление бесполезно и спасение одно, разбившись на небольшие группы уйти на «белки», в высокогорье и уже оттуда, улучив момент, просачиваться за границу. То же самопроизвольно сделали и другие части восставших, они «рассеялись по горам». Последние очаги сопротивления ликвидировали 27-го июля, после чего казаки, не желавшие уходить за кордон, стали сдаваться в плен.

Степан с отрядом в 20 человек, в основном из бывших «злобинцев», ушел на один из «белков». Здесь, на голом заледенелом плато температура даже в середине лета по ночам опускалась ниже нуля. Долго в таких условиях, в пещерах находиться невозможно. Холод и голод заставил повстанцев спуститься ниже и пытаться пройти к границе. Но все перевалы, дороги и даже тропы красные перекрыли. 5-го августа отряд попал в засаду и почти полностью был уничтожен. Тяжело контуженного Степана взяли в плен…

Егор Иванович с Дашей, ее двумя братьями и родственниками жены скрывались на заимке в таежной части Большенарымского хребта. Они собирались там переждать некоторое время и уходить в Китай позже, когда ярость большевиков уляжется и их бдительность пойдет на спад. Сначала им сопутствовала удача, беглецы почти до осени прожили, питаясь прихваченными с собой запасами и лесной растительностью. Однако такая жизнь не могла не сказаться на здоровье. В первую очередь страдали дети и старики. Даша легче остальных переносила лишения. Только украдкой глядя в зеркальце, она с ужасом видела свое подурневшее отражение, волдыри от укусов комаров и слепней, ввалившиеся щеки… В первый устроенный на заимке «банный» день, Даша смывая с себя долговременную госпитальную и дорожную грязь и осматривая себя… Она больше всего переживала, что Володя, увидев такие превращения, не захочет ее так же как прежде обнимать, трогать… Она жила только мечтой и думами о встрече, во сне она видела его и себя… он в офицерском мундире, а она рядом в подвенечном платье. В этих снах не было места более ни для кого, только они…

Уже в сентябре их нашел красный отряд, «прочесывающий» тайгу. Быстро уйти со стариками, женщинами и детьми никак не получалось. Вместе с двумя родственниками жены, малоподвижным стариком, который, тем не менее, был промысловиком и хорошо стрелял, и братом жены, раненым в ногу, Егор Иванович остался прикрывать отход остальных. Почему не оставив и без того обреченных, не пошел с остальными? Он лучше других понимал, что надолго красных не задержать, и они все равно их всех догонят. Но среди ушедших были старые и опытные охотники, отлично знавшие горные тропы. Они могли вывести всех к границе. И если это удастся, то Даша с братьями, возможно, спасутся, но для этого они не должны попасть к красным… Бой был недолгим. Шурина и старика подстрелили довольно быстро, после чего Егор Иванович, петляя, побежал в тайгу, в сторону противоположную той, куда ушли беженцы. Ему удалось увести красный отряд довольно далеко, после чего он… сдался. Когда Егор Иванович объявил, кто такой, у красных не было предела радости от осознания, что им удалось поймать такую крупную «рыбину», бывшего начальника колчаковской волостной милиции. Они уже не думали ни о каких дальнейших поисках и преследовании, а только спешили поскорее доставить столь важного пленника в ЧК, и получить за него соответствующее вознаграждение.