Начало пути

В этот день состоялась церемония начала совместного советско-китайского управления дорогой. Большевики, конечно, надеялись, что с приходом Советов на КВЖД должен был исчезнуть последний островок дореволюционной российской жизни, чудом сохранившейся в Харбине и полосе отчуждения дороги. Одна из статей советско-китайского соглашения называлась: «О ликвидации белогвардейских вооруженных отрядов на территории Китая». Но это «пожелание» так и осталось на бумаге. Решающее значение имело не нежелании китайских властей разоружать белогвардейцев, а их… слабость. Китай стоял на пороге собственной гражданской войны, провинциальные правители почти не подчинялись центру, Пекину. К тому же один из таких местных царьков, правитель Маньчжурии, рассчитывал в случае необходимости использовать имеющих большой боевой опыт русских белых в своих целях при возникновении внутренних вооруженных конфликтов.

Новое руководство дороги и привезенные из СССР часть рабочих и служащих стали претворять в жизнь на дороге и в городе, так называемый, советский образ жизни. Появились советские школы, комьячейки, пионерские организации, комсомол, распространялись советские газеты. Среди русских харбинцев образовалась категория сочувствующих, полностью принимавшая все советское, в том числе и гражданство. Это не могло не привести к столкновениям так называемых «советских» и наиболее воинственных белоэмигрантов, особенно в детско-подростковой среде. Советские агенты вели агитацию и среди китайцев, что не могло не вызвать негативной реакции китайских властей. Таким образом, в городе образовалось уже не два, а три лагеря: белоэмигрантский, советский, китайский. Причем нередко белоэмигранты выступали против красных совместно с официальными властями провинции Хейлуцзян.

Решетниковы, казалось, не имели прямого отношения ко всем этим событиям, они ведь не работали на КВЖД, не состояли ни в одной боевой белогвардейской организации. Тем не менее, происходящее затронуло и их. Квартирные хозяева в доме, где они снимали две комнаты, приняли советское гражданство и стали вдруг ревностными почитателями большевиков, а их сын вступил в комсомол. Но до того момента, пока того сына в результате стычки комсомольцев с представителями молодежных монархических организаций не госпитализировали с пробитой головой… до того они терпели, исправно платящих за жилье «беляков». Но после… Решетниковым пришлось съехать на другое временное жилье. Однако Полина мечтала о своем собственном доме, и у них на его приобретение в 1925 году уже имелись свободные наличные деньги.

Иван успел к тому времени обзавестись довольно обширными знакомствами в торговых кругах, тем более Полина, служившая в Беженском комитете, они оба могли отслеживать рынок жилья в Харбине, кто продавал, кто уезжал, колебание цен. А уезжало все больше русских, не видя перспективы в сосуществовании рядом с коммунистами. Один из прежних управляющих отделом дороги, уволенный новым советским руководством, но до того сумевший выкупить в собственность дом предоставленный ему в качестве служебного… Сейчас этот бывший управляющий уезжал в Америку и продавал дом. Дом одноэтажный из красного кирпича состоял из четырех просторных комнат, ванной, туалета, прихожей и кухни. Фактически это был особняк в самом центре «Нового города», районе, где селились в основном руководящий и инженерно-технический персонал КВЖД. Дом так же, как и прочие рядом стоящие имел центральное отопление, водопровод, в то же время его окружал забор, имелся сад с цветником, во дворе хозпостройки, летняя кухня и сарай… Дом продавался с мебелью, иконами и прочей утварью. Хозяева ставили всего два условия, чтобы покупатели заплатили десять тысяч золотом и обязательно были православными.

Иван зарабатывал у Чурина восемдесят рублей в месяц, Полина в беженском комитете не имела твердого жалованья, но в среднем у нее получалось что-то около тридцати. Всех денег, что у них оставалось на руках после четырех лет жизни в Харбине, было чуть более пяти тысяч. Но за 1924 и начало 25-го Полине, опять таки с помощью Дуганова, удалось снять те самые десять тысяч. Так Решетниковы оказались владельцами крепкого, просторного дома, в котором можно себя чувствовать почти как в крепости, никого не стесняться, и в любое время принимать гостей. Правда, сразу пришлось решать еще одну проблему – дом не квартира и, находящимся большую часть времени на службе Ивану и Полине, поддерживать в нем порядок, не говоря уж о саде было просто невозможно. Потому пришлось искать приходящую прислугу, уборщицу и кухарку в одном лице. Встал вопрос кого нанимать, русскую или китаянку. Китаянки обходились значительно дешевле, но Полина все же наняла русскую, одинокую немолодую беженку.