Начало пути

   Своим авторитетом, громким голосом и ругательствами затейливыми он быстро сумел прояснить ситуацию другим дружинникам Вадима, ныне покойного. Убедил, так сказать, хоть и со скрипом, занять нейтральную позицию в сражении. За что и получил пару стрел, пробивших тонкую кольчугу под жреческим облачением. Именно эта смерть и вывела бой из состояния неустойчивого равновесия. Смерть стол уважаемого в Переяславле человека проняла часть из занявших нейтральную позицию, ну а Тарас со своей шоблой и неведомые воины, их прикрывавшие. Рванули во весь опор, теряя сбитых с седла точными выстрелами.

   Живых не брали... Оставшиеся храмовые стражи Перуна быстро перерезали глотки всем, находясь в полном озверении от гибели своего лидера и наставника. Винить их за это было невозможно, а остановить некому. Так и получилось, что итогом были лишь трупы, а оставшиеся в живых 'виновники торжества' наметом ушли к воротам, а там и на простор, где искать их было просто бесполезно.

   - И что теперь?

   - А ничего сверхнеобычного, Магнус, - ответил я несколько растерянному побратиму. - Как это ни печально, но организаторы всех этих безобразий метали стрелы в нас, но попали в себя. Смерть Добронрава, о которой я искренне скорблю, еще раз показала, что эти самые люди враги не только мне и моим ближним, но и всем ярлам и просто достойным людям. Жрецы Перуна не простят. Да, а кто предупредил?

   Жрец Локи немного помялся, взглянул на Зигфрида и Лейфа, но, получив отмашку, заговорил:

   - Твои люди, Гуннар, заметили, что Кирилл Рыжий еще перед боем пару своих ближних отослал куда-то. А после завершения поединка и сам очень быстро ускакал. Но его лично там не было.

   - Неудивительно, - оскалился я. - Вот, други мои и союзники, какие горькие ягодки своей власти Владимир Святославович нам откушать предлагает. Ничего, пусть сам ими подавится. Не сам, так с нашей активной помощью. А вы, вы то согласны помочь мне в этом деле, угодным нашим богам и нам лично?

   - Клянусь своими топорами...

   - И я, Лейф Стурласон, в ЭТОМ деле буду союзен Хальфдану Мрачному.

   - Благодарю вас... И за себя, и за Русь-Гардарику, где мы все стали не пришлыми, а частью. А теперь спустимся же к пирующим. И Добронрава помянуть надобно добрым словом, и победу над предавшим нас отпраздновать,

   Все, дело было сделано. Не абы что, а серьезное дело, хотя может и не все это поняли. Нам удалось замазать Владимира, князя Киевского, в очень дурнопахнущей истории. Пусть она покамест одна, но и этого достаточно для начала. Обзавелись двумя союзниками, один из которых совсем искренний, другой же... Зато умный, что тоже полезно. Ну и достижения 'по мелочи', хотя у меня так их язык назвать не поворачивается. Впрочем, посмотрим, как дальше карта ляжет. Мое же дело - эффективно разыграть ту комбинацию, которую удалось вырвать из чужой колоды.

Интелюдия.

  Киев Дворец князя Владимира.

   Любит ли кто-нибудь получать неприятные известия? Сильно сомневаюсь. А если этот 'кто-то' обладает реальной властью? Тут и говорить нечего. Некоторым даже вспоминается 'милый' обычай восточных сатрапов ломать позвоночники или просто сносить головы с плеч гонцам, плохие известия приносящим.

   Впрочем, Русь - это вам не дикая азиатчина, тут все совсем иное. и все равно, настроение у великого князя было не самое лучшее. Равно как и у тех, кого он пригласил к себе в личные покои, подальше от многочисленной челяди и даже дружинников. Первым вообще знать что-либо было вредно, а вторые... Их он отбирал несколько по иному принципу. Личная преданность, великолепные боевые качества, но вместе с тем низкое любопытство и отсутствие склонности к лишним рассуждениям.

   Другое дело - советники. У них все эти качества обязаны были быть, иначе могут такого насоветовать, что не только битву проиграешь или невыгодный договор заключишь, но и вовсе лишишься престола, а то и жизни.

   А советники у Владимира имелись, причем дай боги каждому таких советников. Добрыня и Путята - воеводы, словно Перуном отмеченные. Вот только если второй был исключительно тактиком и стратегом, то первый... Да, Добрыня Мстиславович был не только воеводой но еще и дипломатом, способным интриговать на зависть ромейским дворцовым евнухам и восточным визирям. Именно его воля и интуиция стояли за солидной частью достижений когда-то совсем юного князя. Да и теперь...

   Но этими двумя дело не ограничивалось. Был еще Доброга - безмолвная тень, охраняющая престол Киева, раскинувшая незримую паутину по всей Руси и за ее пределы. Начальник Тайной Стражи, бывший на этом посту с самого первого дня, когда Владимир сел на престол, ранее принадлежавший свергнутому им брату. Ну а где сам Доброга, там и две уже его тени - Станислав и Фома. И если первый больше занимался контролем за чужими, то Фома следил за возможной изменой в собственных рядах.