Начало пути

Герцог бросил короткий взгляд на своего отца, потом на Маярта и решительно пересел к мальчику.

— Как тебя зовут, малыш? — тепло улыбнувшись, поинтересовался он, поворачиваясь к столу боком и небрежно ставя ногу на перекладину стула пажа.

— Сэмюель Ксавье.

— Как? — одновременно удивленно переспросили Санти и Тоньес. У Эджен удивленно наморщился лоб.

— Сэмюель, — обреченно вздохнул мальчик, не поднимая глаз.

— Ты француз? — граф Тальшу внимательно оглядел необычного гостя.

Тот неопределенно мотнул головой.

— А как звали твоих родителей?

Паж равнодушно пожал плечами. А вот это хуже, чем надо. Сантилли осторожно взял ледяные пальцы подростка, сжал их в своих ладонях, согревая. Чертов Таамир, мог бы хотя бы предупредить! Умница Эдингер тем временем переключил все внимание не всегда сдержанного Шона на себя, заняв йёвалли незначительной болтовней. Ашурты и Рашид занялись с Андерсом обсуждением строительства нового морского порта. Хоть Ласти останется на какое-то время свободным от папочки. И герцогу никто мешать не будет. Спасибо огромное отцу в свое время заставившего сына вызубрить казалось никому не нужные правила обращения с вернувшимися. И вот, пригодились знания.

— Сэмюель, посмотри мне в глаза, пожалуйста.

Мальчик послушно поднял глаза. Пока еще управляем. Уже хлеб.

Боги, с чего начать? Что он помнит? Почему пришел в этот мир? Что хотел? Что хочет? Что любит и что ненавидит? Ничего неизвестно. "Убью дракона!" — с нарастающим раздражением подумал Сантилли.

— Ты когда-нибудь слышал про демонов? — спросил герцог.

Отрицательное покачивание головой. Потом неуверенный кивок.

— Мама говорила, что они души забирают.

Санти поерзал на стуле.

— Ну, знаешь, малыш, демоны бывают разные. Есть плохие, а есть хорошие.

— Они не забирают души?

— Зачем мне чья-то душа? — Его Светлости вспомнился похожий разговор. Вроде недавно был, а, кажется, будто вечность прошла.

— Ты — демон? — спросил Сэмюель, внимательно приглядываясь к ашурту, и серьезно произнес, — Совсем не похож.

— Ну, еще не ночь, — усмехнулся герцог.

— А что будет ночью?

Хорошо, что у мальчика просыпается любопытство. Теперь, главное, все сделать правильно.

— Танцы, еще танцы. Много танцев. Разных: веселых, быстрых и медленных. Будет даже танец поцелуев, но, — Санти наклонился и заговорчески прошептал, — об этом мы никому не скажем.

— Почему? — тоже подаваясь к герцогу, тихо спросил Сэмюель.

— Потому что это сюрприз. В зале выключат свет на некоторое время, и все будут целоваться.

— А если кто-нибудь не захочет? — мальчик покосился на Таамира.

Поня-атно. Тварь хвостатая! Ты до чего ребенка довел? До самоубийства?

— Тогда ты прячешься под стол, — сделав большие глаза, ответил Санти.

— Зачем? — изумился подросток и опасливо скосил глаза вниз.

— А затем, что под столом целоваться не солидно, — Его Светлость выпрямился, сделал значительное лицо и важно кивнул головой.

Мальчик улыбнулся, и на его щеках появились очаровательные ямочки. Руки начали потихоньку теплеть. И Сантилли стал вливать в него жизненную силу. По капле. Незаметно. Боясь испугать и навредить.

— Ты пирожные любишь?

— Я же не девчонка, — смешливо фыркнул подросток, но увидев стоящую на столе вазу, передумал, — если только немного.

— Тебе какое? — ашурт взял тарелку пажа и потянулся к сладостям.

Сэмюель неуверенно показал на ближайшее. Санти, перебирая в воздухе пальцами, добавил к выбранному бисквиту товарищей.

— Я подумал, что ему одному будет скучно лежать в полном одиночестве, и решил, что компания еще никому не помешала. Тем более такая сладкая. Держи.

Снова эти ямочки, только теперь глубже, потому что улыбка больше. Давай, герцог, чем его еще можно удивить?

— Я столько не съем, — мальчик высвободил одну руку и осторожно поставил тарелку на стол.

— Ерунда, Тоньес, — демон кивнул на мужа сестры, — сказал, что после танцев все утрясется и на освободившееся место можно будет затолкать десерт.

— Если не войдет, ты нас попроси, мы сверху попрыгаем и утрамбуем, — тут же предложил свои услуги отзывчивый граф Тальшу, — Видишь, какая у меня жена стройная? А сладкого съела на-амного больше тебя.

— Мама говорила, что от сладкого портятся зубы, — возразил вернувшийся.

Демонесса очаровательно улыбнулась, блеснув полным набором белоснежных зубов, повела плечиком и положила в рот очередной кусочек пирожного.

— Жени, ты не объешься? — с наигранным участием поинтересовался брат, не забыв подмигнуть Сэмюелю, прикусившему от смеха губу. Эджен презрительно фыркнула:

— У нас только волшебники объедаются. Маярт, неужели нет никаких заклинаний от обжорства?

— Есть, — согласился развалившийся на стуле маг, лениво потягивая вино.

— А поделиться с собратьями по несчастью? — жалобно проговорил Тоньес, умоляюще глядя на ийет.

Маярт скептически оглядел мощный торс демона.

— У тебя собственный рецепт счастья. Вот только на тебе втроем прыгать придется.

За столом все покатились от смеха. Усмехнулся даже Таамир.

— Вы волшебник? — Сэмюель, забыв о смущении, воспитании и манерах, открыв рот, смотрел на Маярта.

— Не слушай демонов, юноша, — поморщился маг, — какой из меня волшебник?