Начало пути

Иван покраснел от негодования, но ничего не сказал, а Валентина уже вызвала по рации остальных. Пока Сиротины перегружали детей из одной машины в другую, да еще и скарб перекидывали, вместе с щенками и собаками. Я внимательно рассмотрел содержимое палатки и расстрелянной «буханки». Если считать с тем, что было на убитом и плененном бандитах, из трофеев нам досталось: два новеньких АК-74М, одна портативная рация, двадцать набитых патронами автоматных магазинов, один ПМ, три пистолетных магазина, две гранты РГН, ручной пулемет Калашникова калибра 7,62 с четырьмя запасными «барабанами» на 75 патронов каждый, шесть разовых гранатометов РПГ-26. Еще нашел четыре запасных магазина к пистолету Стечкина, деревянную кобуру – приклад к нему же, цинк патронов 5,45/39 7Н6М, несколько пачек пистолетных патронов 9/18ППО, хороший бинокль, несколько спальников, два блока сигарет и два ИПП немецкого производства. Была еще коробка с консервами, водкой и еще какой-то провизией, но «снайперский» огонь Витька из СКС, все это уничтожил, досталось и спальникам, но в отличие от разбитых бутылок водки, их можно было зашить и отстирать.

Убитого бандоса замотали в палатку и засунули в кузов «буханки», предварительно я снял с него сбрую и обувь. При этом Сиротины смотрели на меня как на вурдалака, особенно когда я стягивал с мертвеца, отличнейшие ботинки рыжего цвета, на которых, судя по состоянию подошвы, их хозяин вышел на улицы первый и последний раз в жизни. Если Сиротины такие брезгливые, то значит я один буду форсить в трофейных ботинках!

Пленника посадили за руль, руки и ноги, ему развязал. В водительском кресле его зафиксировали ремнем безопасности, защелку которого, замотали изолентой, чтобы нельзя было быстро отстегнуть ремень. Еще одной веревкой, я его перехватил в районе пояса, затянув так, чтобы парень мог только слегка ерзать в кресле, ну, и уже дежурно, накинул ему петлю на шею, зафиксировав второй конец за подголовник, петля была не самозатягивающая, всего лишь кольца наподобие ошейника.

Второе переднее сиденье открутили и сняли, чтобы не мешало. Я, Валя и Гриша, разместились в салоне. На всякий случай, я вышел в эфир и несколько раз громко кричал и сокрушался по поводу того, что пленник сбежал на нашем «Соболе» и мы никак не смогли его догнать, и вот теперь, придется удирать отсюда как можно скорее обратно в Сосновск. Помогло это или нет, не знаю, может кто-то из бандосов слушал нашу волну, а может и все мои потуги не имели никакого смысла.

Распрощались с остальными Сиротиными и укатили вдоль по грунтовке. Иван с остальными членами семьи уехал в другую сторону. На перекрестке остался сиротливо осевший на пробитых скатах «уазик». «Нивы» Витек отогнал в сторону и спрятал за одним из холмов, с дороги их не видно, может они и дождутся нас.

Проезжая мимо того холмика, где прятался радист, остановились, и быстренько сбегал, чтобы осмотреться на месте. Надеялся, что третий, в панике бросил рацию. Фиг тебе, а не рация. Нашел только кусок брезента на котором было разложено десятка два толовых шашек весом по четыреста грамм каждая. Брать их с собой не стал, так как взрывателей рядом не было. Свернул шашки в брезент, и затолкал в ближайшие кусты. Еще заметил множество собачьих следов на песке. Значит Смерта верно идет по следу.

- Звать то тебя как? – спросил я у пленника, когда вернулся обратно в машину.

- Илья.

- А в этот мир тебя брат «за что» пристроил? – спросил я.

- Можно я не буду отвечать?

- Нельзя.

- ДТП устроил со смертельным исходом. А брат хоть и адвокат, но никак не получалось на «условку» перевести. Слишком уж большой общественный резонанс получился.

- А чего за границу не свалил?

- Да, блин, загранпаспорт куда-то делся. Так бы, я, конечно, лучше в теплые страны укатил, деньги то у семьи есть, к мамке в Италию можно было бы. Но, ничего, годик – другой здесь перетусуюсь, да и вернусь обратно, Леха, говорит, что к тому времени все уляжется, он сделает мне новый паспорт и я смогу вернуться.

- Ты, собираешься, вернуться назад? – недоуменно, переспросил я.

- Да, а что? – удивился паренек.

- Нет, ничего, - тут же отозвался я, показав глазами, что Сиротины молчали, как рыбы об лед. Судя по открывшему рот Грише, он как раз собирался прокомментировать слова Ильи.

- А у тебя брательник, случаем не на «Тахо» ездит, а? И звать его не Алексей Викторович, тридцати трех лет отроду, но выглядит на двадцать?

- Он самый, - подтвердил Илья. – А вы его знаете?

- Знаю, - подтвердил я, поняв, кого мне напоминает этот паренек, адвоката, который был связан с Ольгой, устроившей меня в этот мир. – Вот только не рад я этому знакомству, ой как не рад.

- Почему? – переспросил Илья.

- По кочану! – передразнил я. – Если все закончиться благополучно, то я тебе расскажу. А жизнь твоя теперь вдвойне ценнее. Так, что гляди в оба и помогай нам из-за всех сил, тебе это в первую очередь выгодно.

- Странно! – удивился парень. – Вы бы хоть намекнули.