Начало пути (СИ)

— Нам надо двигаться! — резко вмешался непоколебимый Бертрам. — Здесь не самое лучшее место для разговоров. Пока мы не пересечём врата внутренних стен, полную безопасность я не гарантирую. Нельзя останавливаться.

Его опасения подтвердил усиливающийся недовольный гул позади. Я вновь высунулся и увидел, что непонятные люди всё ещё преследуют нас. Сбиваются в плотную колонну и идут следом. И в этот раз я не услышал молящих просьб дать пару монеток на пропитание.

— Бертрам прав, — подтвердил Каталам, проследив за моим взглядом. — Пусть это всего лишь беженцы, они очень опасны. Нужда и голод, я вижу, превратили их в озлобленных животных.

— Какие беженцы? — я вновь посмотрел назад. — Эти нищие — беженцы? Они живут в лачугах у города? Где мы?

Каталам спрыгнул в коня, всунул поводья Умтару и нагло полез в карету.

— Вперёд, — скомандовал он. — Движемся дальше. Я просвещу анирана.

Бертрам утвердительно кивнул, а я потеснился в тесной карете. Дородный Каталам увидел спящего сына и попытался действовать чуть тише, чем слон в посудной лавке. Я прижался к стеночке, а он смешно поджал колени и примостился напротив. Задёрнул шторку, нагнулся немного и некоторое время хмурясь наблюдал за сыном. Но услышав смешное сопение, по-отечески улыбнулся. Улыбнулся счастливой улыбкой.

— Ты смог. Ты справился, — он посмотрел на меня преданным взглядом. На краешках суровых глаз появились капельки влаги. — Ты спас моего сына. Ты продемонстрировал чудо… Нет! Ты не аниран! Ты — милих! Теперь я уверен в этом.

Сотник протянул лапищу, нащупал мою ладонь и крепко сжал её.

— Спасибо тебе. Спасибо тебе за всё. Я не думал, что когда-нибудь стану свидетелем чуда. Ты излечил того, кого уже готовился принять Фласэз, — он осенил себя знаком. — Ты вернул его к жизни.

— Мне удалось, да? — чувствовал я себя немного растерянно, наблюдая за эмоциями счастливого отца. Но всё же был доволен и принимал благодарность как само собой разумеющееся. — Давно он уже так? Давно мы в пути?

— Сын спит крепко уже второй восход, — тихо-тихо прошептал он, будто боялся разбудить Вилибальда. — До этого столько же времени метался в беспамятстве. Но мы видели, что рана затягивалась, что не гнила. Мы видели, что он дышал и боролся с болью. И он справился, благодаря тебе. Вчера впервые сел на коня и ехал верхом какое-то время. Но быстро устал… Мы больше беспокоились о тебе, милих.

— А что со мной было?

— Ты был бледен, как северная ночь. Метался как Вилибальд. Но лучше тебе не становилось. Мы слышали твоё дыхание и верили, что ты справишься. Но не знали, как долго ты протянешь без пищи и воды. Как ты себя чувствуешь?

— Вполне сносно, — честно признался я. Затем облизал губы и почувствовал корку. — Только жажда мучает. И голод. Мне бы подкрепиться чем.

— А мы ж оставили бурдюк, — Каталам протянул руку к голове спящего сына, достал бурдюк с водой и всучил мне. — Утром набрали из колодца у Первого Форпоста. Там нас уже поджидали. Слава Фласэзу, король жив и в полном здравии. Он знает, что мы идём.

Памятуя о недавнем неудачном опыте с потреблением воды, я не стал хлебать запойно. Откупорил и пил маленькими глотками. Прислушивался к самому себе и ощущал, как живительная влага пробуждает в организме силу.

— Милих, — Каталам наблюдал за мной не отрывая глаз. — Ты спас моего сына и, я уверен, спасёшь наш мир. Позволь мне, как ты позволил примо Фелимиду, следовать за тобой. Позволь смотреть на тебя и нести слово твоё людям. Позволь следить за делами твоими, и жизнью своей, если придётся, рассчитаться за сохранённую жизнь сына. Отныне я верю, что лишь ты, а ни кто иной, достоин этой чести. Ни король, ни страна, ни клятва верности не заставят меня изменить тебе. Я исполню любой твой приказ.

Он вновь вцепился в мою руку, неловко нагнулся и прислонился к пальцам лбом.

А я наблюдал за старым воякой и улыбался. Мне нравились его слова. Он уже был готов поверить в то, что я и есть спаситель, хоть пока я спас лишь одного человека. Пускай самого близкого для него. Я смотрел на Каталама и был уверен, что теперь он пойдёт за мной до конца. Не словами, а поступком я заслужил его доверие и его любовь.

— Я принимаю твою клятву, сотник, — без шуток я погладил его по голове и отстранил. Затем посмотрел на Вилибальда, увидел, что тот во сне перевернулся на другой бок, и заговорил тише. — А теперь расскажи мне, что происходит. Где мы? Мы у Обертона? Как обстоят дела?

— Всё так, милих, — кивнул он. — Мы не стали задерживаться и выдвинулись сразу, как только смогли. Починили карету, отловили выживших лошадей и запрягли. В дороге нас настиг сирей. Его прислали из королевского дворца и потребовали сообщить о себе. Магистр Анумор приказывал Бертраму тайно доставить анирана прямо во дворец, если аниран действительно существует. Его Величество и Её Величество с нетерпением ждут знакомства с ним.

— А вы что?