Начало пути (СИ)

Оказалось, что приятель не только на словах владеет столь ценными данными, но даже располагает подробными рисунками, на которых были запечатлены крестиками желанные места. Недоумевая, почему прежние хозяева всего этого великолепия не стали использовать для хранения более простые методы, такие как, например, банковские ячейки, он задал соответствующий вопрос своему порядком захмелевшему приятелю, который, впрочем, либо не смог, либо не захотел давать исчерпывающий ответ на этот животрепещущий вопрос. Михаил, решив, что это все не так уж и важно, тем более, что владельцы схронов уже вряд ли попробуют вернуть причитающееся им с того света, а наследников они также, судя по всему, не оставили, оставил попытки допытаться до истины и предложил, по русскому обычаю, накатить еще по одной за успех предприятия, сулившего такой прекрасный подъем на новый уровень благосостояния.

Надо ли говорить, что полученную от фармацевта "приправу" Михаил, не жадничая, щедро добавил в трапезу собеседнику. Эффект от этой самой приправы проявился спустя приблизительно часа три после нутряного приема, и напоминал внешне приступ удушья в сочетании с сердечными коликами - незадачливый собутыльник Михаила судорожно, как выброшенная прибоем рыба на песчаный берег, шевелил губами, пытаясь глубоко вздохнуть, и держался обеими руками за область сердца, при этом непрерывно постанывая. Вызывать врача Михаил по вполне понятной причине не торопился, а когда наконец вызвал, что-либо сделать было уже поздно. Диагностировав смерть, приезжий эскулап посоветовал Михаилу дождаться приезда сотрудников милиции и прокуратуры, чтобы дать дополнительные разъяснения подробностей столь внезапно произошедшей трагедии, и отбыл, так и не попытавшись всерьез удостовериться в том, что смерть была естественной и ненасильственной. Родственников в столице у покойного не было, по сведениям Михаила, не было их и вообще, так что каких-либо неожиданностей, связанных с безвременной кончиной гостя, Михаил не ожидал.

Так Михаил стал единственным потенциальным обладателем немалого богатства, не имея ни малейшего понятия, каким образом можно будет пробраться в столь непролазные дебри, и каким иным образом можно решить столь банальную, но весьма актуальную загвоздку.

В наиболее близлежащем к столице схроне, как выяснил Михаил, лежал небольшой сейф, цифровой код от которого прилагался к рисунку, в котором хранилось несколько тысяч балтов - новой валюты Балтийской республики, и изрядное количество ограненных бриллиантов массой от трех до десяти каратов. При средней стоимости одного карата хорошо ограненного бриллианта в полторы тысячи балтов суммарная стоимость спрятанного в схроне имущества просто захватывала дух.

Но на пути к вожделенному обогащению стояло несколько трудноразрешимых проблем. Ну, или кажущихся трудноразрешимыми на первый взгляд.

Во-первых, схрон располагался примерно в пятистах километрах к северу от Петрограда. Нормальных дорог в тех местах уже не сохранилось, да и ранее, до Катаклизма, качество российской дорожной сети оставляло желать лучшего. Впрочем, оставалось только гадать, каким образом прежние владельцы спрятанного имущества умудрились добраться до точки, которую они определили в качестве будущего схрона. Понятно, что труднодоступность места была у них в приоритете, но как бы не вышло так, что даже в случае, если б они по сей день жили и здравствовали, то они попросту перехитрили сами себя.

Видавший виды внедорожник марки "RangRover", доставшийся Михаилу вместе с квартирой от покойного отца, вполне осилил бы первую часть пути по бездорожью до лесных чащоб. Но пеший маршрут по лесным тропам, отмеченным на рисунке, занял бы несколько дней, и такая перспектива вызывала у Михаила оторопь - двигаться в одиночку по незнакомому лесному массиву, в котором после катастрофы и резкого сокращения числа охотников за полтора столетия развелось немало хищников, да еще при полном отсутствии навыков выживания в дикой природе, было для него абсолютно невыполнимой задачей. Значит, требовался напарник, удовлетворяющий всем тем требованиям, которым так отчаянно не соответствовал сам Михаил.

Вообще, данная проблема была надуманной, связанной исключительно с боязнью Михаила в одиночку совершить этот маленький тур. Вероятность встречи с медведем или волком, безусловно, была, но объективно она выглядела ничтожно малой. Да, популяция диких зверей в северных лесах возросла, но в радиусе тысячи километров от балтийской столицы за последние полтора столетия мало что поменялось. Охотников среди столичной элиты по-прежнему хватало, да и для жителей небольших городков, поселков и деревень браконьерство было немаловажной статьей доходов, равно как и необходимость отстрела излишне расплодившихся волков для сохранности домашней скотины. Учитывая, что расстояние, запланированное Михаилом в этой поездке, составляло чуть более пятисот километров на север от Петрограда, то иначе как нелепой фобией назвать эту проблему было нельзя.