Начало пути (СИ)

Как себя проявит этот хлопчик в дальнейшем, было неизвестно. В том, что этот отморозок затаил злость, сомневаться не приходилось, но Радовану на это было, в общем-то, наплевать. В конце концов, опыт общения на кулаках у Радована уже имелся, только на этот раз сержантом был он сам, и мог в разумных пределах наказывать своего солдата за неподобающее поведение. В прошлый раз, когда беспредел в отделении творился лично комодом, влиять на ситуацию было на порядок сложнее.

Таков был обновленный состав отделения, половина которого еще не нюхала пороху, а другая хоть и прошла боевое крещение, но тоже не дотягивала до уровня ветеранов. Выбирать, впрочем, не приходилось, а приходилось молча и безропотно собираться - через час, как было объявлено по громкоговорителям, планировалось общее построение и пешее выдвижение на соединение с основными силами корпуса генерала Максимова, части которого следовало нагнать уже в ближайшие дни. Балтийский контингент уже был в считанных километрах от Шенкурска, где окопалась солидная группировка княжеских войск и куда стягивались многочисленные пополнения.

При мысли о предстоящих боях позитивный настрой Радована начал сходить на нет, и веселье сменилось если не тревогой, то беспокойством. А то ведь как нередко бывает - сидишь тут, строишь планы и думаешь, что вот она, желанная цель, рукой уже подать до нее, но для этого нужна всего лишь сущая мелочь - постараться сохранить свою драгоценную тушку в целости и сохранности. И не только свою, раз на плечах теперь сержантские лычки, это ж ответственность, а не просто бижутерия какая-нибудь!

С другой стороны, переживать было вроде бы и не о чем и незачем, ибо, когда к семнадцати годам у тебя за душой уже есть богатая казна примерно в четыре миллиона, лежащая в банке по выгодной ставке, неплохие завязки с армейскими офицерами, пусть и младшими, но те же Васильев или Матвеев явно после кампании могут рассчитывать на резкий скачок, и многое указывало на то, что контакты с ними в будущем пригодятся Радовану не раз и не два, да еще и хорошая кампания верных друзей, вдобавок бесспорно признающим твой авторитет, можно смело говорить, что жизнь удалась, причем заочно. А риск лишиться жизни и здоровья, не говоря уже о сбережениях, так или иначе присутствует везде, и неважно, кто ты - солдат или библиотекарь, пожарный или секретарь, как говорится, от свалившегося на голову кирпича не застрахован никто. А один из великих гениев древности, насколько помнил Радован анекдотическую байку, рассказанную Головачевым, Аристотель, кажется, так вообще на личном примере подтвердил этот тезис. Выдающемуся мыслителю и ученому однажды предсказали, что ему наступит крышка, когда на голову во сне свалится камень. Голова у Аристотеля на дефицитом мозгов, понятное дело, не страдала, так что ученый придумал хитрый способ, как ему уцелеть - он решил лечь спать под открытым небом, решив, что уж с небес ему на голову уж точно ничего не рухнет. Ага, хрен там - пока наш гений досматривал последние сны, над его бренным телом пролетал то ли орел, то ли еще какая-то крупная птица, держа в когтях здоровенный булыжник. И надо же такому случиться, что глупое пернатое зачем-то решило поиграть в стратегический бомбардировщик, уронив аккурат на светлую голову Аристотеля свой примитивный снаряд. Надо ли добавлять, что было в итоге?

Так, вспомнив рассказанную Васькой историю, наверняка изобилующую вымыслом, Радован понемногу отогнал беспокойные мысли. Нет нужды переживать из-за того, на что повлиять нет ни малейшего шанса. А что планы на жизнь грядущую - это тема спорная, скользкая и неоднозначная, Радован успел убедиться даже несмотря на свои юные годы.

Глава 21.

Шенкурск.

Шенкурск напоминал Радовану Сямжу. Такой же небольшой тихий городок, затерянный среди густых лесов севера. И тоже не забывалось, сколько крови пролито с обеих сторон за этот незначительный населенный пункт, возле которого архангельские войска перекрыли ведущую к столице княжества трассу, заодно растянув на многие километры свои оборонительные рубежи. В этом отношении Сямжа, ранее казавшаяся молодому сербу полем большой битвы, меркла и словно растворялась на фоне масштабов шенкурского сражения. Если в Сямже балтийская усиленная рота оборонялась против целого полка архангельцев, то здесь сошлись десятки тысяч вооруженных людей, людей, говорящих на одном языке, людей, чьи предки жили в едином государстве, людей, которым не было причин лишать друг друга жизни. Но на то были причины у молодых государств, на которые некогда раскололась бывшая Россия.

Пока бригада Шелепова, быстрым маршем за неделю продвинувшаяся до позиций балтийцев, стояла в ожидании пополнений, генералу Максимову удалось провать позиции противника, подавить огневые точки и выйти непосредственно к городу. Основные бои теперь проходили именно там. Наступление замедлилось - каждый дом был словно маленькая крепость, и, подобно балтийцам в Сямже, архангельцы сражались за каждый дом.