Начало России

Однако поединок мальчишки со столь опытными врагами получился неравным. Изабо охраняли плохо, всего три человека. Она переслала записку Иоанну Бесстрашному, любовник явился с войском и освободил королеву. Дружно провозгласили ее регентшей, которая должна править Францией за больного мужа и несовершеннолетнего сына. А секретарь казненного Буа-Бурдона Леклерк ночью открыл бургундцам Сен-Жерменские ворота Парижа. В столице устроили жуткую бойню. Несколько недель выискивали и истребляли всех, кто поддерживал арманьяков. Король оказался в руках супруги и ее кавалера, и Франция раскололась на три части. В одной хозяйничали англичане, в другой регентша с бургундцами, в третьей вокруг сбежавшего наследника Карла собирались патриоты…

В Италии Венеция и Генуя по-прежнему враждовали между собой, а тем временем расцветала третья республика, Флоренция. Она не увлекалась приобретением колоний, не боролась за торговые рынки. Она стала особой республикой, банкирской. Во внутренних сварах и мятежах здешняя аристократия поредела и захирела. Но нашла способ поправить положение, начала родниться с евреями и прочими финансистами неведомого происхождения. На первое место в местном бизнесе вышло семейство Медичи. Их предки подвизались аптекарями и врачами, попутно подрабатывали ростовщичеством, а Джованни Медичи уже избрали приором корпорации банкиров [59]. Нуворишам хотелось жить ничуть не хуже, чем родовым аристократам. Впрочем, они могли себе позволить гораздо больше, чем аристократы. Флоренция украшалась лучшими зданиями и произведениями искусства, заслужила славу самого «просвещенного» города Италии.

Благодатное поле деятельности для банкиров открывала католическая церковь. Оба папы окончательно подорвали уважение к себе. Но епископы, архиепископы, кардиналы, крупные монастыри и университеты (все европейские университеты были католическими заведениями, специализировались, в основном, на богословии и схоластике) почувствовали себя самостоятельной силой. Духовные иерархи встречались, совещались и пришли к парадоксальному выводу: кое в чем было бы полезно перенять опыт у православных. Высшей инстанцией в церкви должен быть собор, а отнюдь не папа.

До сих пор католические деятели как-то не вспоминали, что этот принцип унаследован от святых апостолов. Но ведь в соборах должны были заседать они сами, архиепископы, епископы, тузы от богословия. Они будут руководить папами, а не папы ими. Идея понравилась и римскому, и авиньонскому клиру. В 1409 г. созвали собор в Пизе. Пригласили на него обоих пап, римского Григория XII и авиньонского Бенедикта XIII, судиться между собой. Оба не явились. Тогда собор лишил сана как одного, так и второго, избрал Александра V. Правда, он вдруг в одночасье приказал долго жить, ну так что ж, в соборной демократии нашли другого, поставили папой Иоанна XXIII [74].

С соборными иерархами нашел общий язык Сигизмунд Венгерский. Собор был полезен для обеих сторон. Сигизмунд поддержит духовенство оружием, а церковь поддержит его. Один из трех соперников за германский престол, Рупрехт Виттельсбах, как раз умер. А с помощью католических иерархов удалось урегулировать свару с братом. Сигизмунд стал императором и германским королем, а Вацлав отрекался от двух корон, но за это ему оставляли третью, чешскую. Вацлава это вполне устроило. Он снова мог без помех кутить с любезными ему панами. Устроило и панов, им подходил такой король. Казалось, все проблемы утряслись…

Куда там! Григорий XII и Бенедикт XIII собора не признали, в церкви стало трое пап! И все трое друг друга стоили! В биографии Иоанна XXIII начали вскрываться такие факты, что видавшие виды католические столпы за головы схватились. Как выяснилось, в миру он был пиратом Бальтазаром Косса. Но и на «святом престоле» повел себя соответствующе. Современники отмечали, что содомия, убийства и взяточничество были «самыми мягкими обвинениями» в его адрес. Возникли серьезные подозрения, что и предшественника, Александра V, отправил на тот свет именно он, чтобы добиться собственного избрания.

А Вацлав бурно праздновал обретенную власть над Чехией. Награждал за верность местных дворян и города, предоставил им почти полную самостоятельность – чтобы самому не заниматься никакими делами. Чехи сочли возвращение Вацлава своей победой, принялись сводить счеты с ненавистными немцами, вытеснять их из администрации, ремесленных цехов, с рынков. Но и церковь здесь была немецкой, подчинялась германским епископам. В то самое время, когда в Англии ересь лоллардов пошла на убыль, в Чехии принялся проповедовать последователь Уиклифа Ян Гус. Развивал идеи своего учителя, что подчинение папам и церковная организация отнюдь не обязательны, каждый сам может общаться с Богом, читая Библию на родном языке.