Начало России

Хотя католическая партия Польши и Литвы шла еще дальше. Она тоже писала к папе и убеждала, что Флорентийская уния не подходит, православным сделали слишком много уступок. Александр лицемерно обещал Иосифу, что поддержит в Риме его просьбы, но одновременно убеждал папу не соглашаться на них. Доказывал, что никакой унии не нужно, надо просто обращать народ в католицизм, заново крестить, как язычников. В итоге Борджиа объявил – он возобновит унию в Литве, но определил условия, куда более жесткие, чем раньше. Отмел даже те поблажки, на которые согласился Флорентийский собор.

Усилилось давление на Елену, ее всячески уламывали перейти в «латынскую проклятую веру». А митрополит Иосиф начал разъезжать по стране с католическим епископом, толпой бернардинских монахов и отрядом солдат. Отбирали у православных храмы, смещали священников, заменяя униатами. Нагрянув в город или село, заставляли людей перекрещиваться в католицизм. У тех, кто противился, отнимали детей, женщин и перекрещивали насильно. Папа бурно приветствовал подобные действия. Издал особую буллу, поздравлял литовцев: «Еретики, наконец, озаряются истинным светом».

Но не смолчал Иван III. Откровенно предупредил – он единоверцев в обиду не даст. Однако папские посланцы успокаивали Александра: не надо бояться войны, Рим поможет! Окрутить великого князя Литвы постарались и поляки. Настраивали, что надо воевать, отбить у русских утраченные земли. И тут же запели давнюю песенку – в одиночку вас уже потрепали, необходимо объединяться. В июле 1499 г. был подписан «вечный союз» Польши и Литвы. Литовского Александра и польского Яна Ольбрахта обещал поддержать их третий брат, венгерский и чешский король Владислав. А папа провел переговоры с Ливонским орденом. Там как раз избрали нового магистра, весьма агрессивного Плеттенберга. Он возмущался, что в прошлой войне крестоносцы не выступили на стороне шведов, а сейчас охотно заключил союз с Литвой.

Однако наглая атака на Православие вызвала взрыв возмущения среди литовских православных князей. В апреле 1500 г. в Москву приехал Семен Вельский. Его брат уже 8 лет служил государю, а Вельский попросился в подданство с родовой вотчиной, городом Белой. Когда под угрозой оказалось главное достояние русского человека, вера, к Ивану III потянулись даже потомки его врагов. На службу к нему пожелали перейти внук Шемяки Василий и сын Ивана Можайского Семен. Передавали государю свои удельные княжества – Новгород-Северский, Чернигов, Стародуб, Гомель, Любеч.

Александра Литовского ошеломил такой оборот. Папа расхваливал, а его государство вдруг стало рушиться! Из Вильно помчалось посольство к Ивану Васильевичу, зять обвинял его в нарушении договора: ведь Москва обязалась больше не принимать перебежчиков. Александр требовал выдать их, грозил войной. Но тесть ответил: Литва давным-давно преступила договор, принуждая Елену к латинству, лишив ее духовников. А выдача перебежчиков в сложившейся ситуации была актом уже не политическим, а духовным, это означало предать единоверцев на поругание. Войны за веру Иван III не боялся, она была оправданной. Отписал Александру, что в Литве «строят латинские божницы в русских городах, отнимают жен у мужей, а детей у родителей и силою крестят в закон латинский… Могу ли видеть равнодушно утесняемое Православие?»

Боевые действия начались сами собой. Литовцы выслали войска на отпавших князей, начали захватывать их города. Но и Иван Васильевич отправил им подкрепления. Причем ограничиваться обороной он не намеревался. Если Александр напросился на оплеухи, следовало всыпать ему покрепче. Сосредотачивались четыре группировки. На северо-западном направлении Андрей Челяднин собирал новгородцев и псковичей, на центральном выдвигался корпус Юрия Захарьича Кошкина, на юго-западном – Якова Захарьича. А в Твери формировался резервный кулак во главе с Даниилом Щеней.

Первые успехи обозначились на юго-западе. Полки Якова Захарьича с ходу взяли Брянск, люди встречали их как освободителей. Рать соединилась с Василием Шемячичем и Семеном Можайским, разбила и разогнала по крепостям литовские отряды. Князья Трубецкие и Мосальские добровольно перешли на сторону Ивана III. Александр и его советники растерялись. Они не ожидали столь быстрого и могучего натиска. Лихорадочно соображали, каким образом ответить.