Начало Руси

Если сравним некоторые обычаи в частности, то опять встретим общеславянские черты. Например, клятва на обнаженном мече была также в обычае у руссов; употребление человеческих черепов вместо чаш было присуще чуть ли не всем варварским народам; мы находим его у германцев даже в VI веке, если припомним историю лангобардского короля Альбоина. Знамена или стяги с конским хвостом (столь свойственные народу, недавно вышедшему из кочевого, конного быта), предпочтение левой стороны, сидение поджав колена, на пятах (притом «по обычаю персов», народа совсем не турецкого), широкие шаровары (по известию Ибн Фадлана, бывшие в употреблении также у руссов) и пр. и пр. – все это такие черты, которые никак нельзя признать финскими и турецкими по преимуществу.

Известно, что некоторые принадлежности одеяния, а также прическа и борода не только в наше время, но и во все времена подвергались разным влияниям или так называемой моде. Болгары значительное время находились в зависимости от авар, и потому нет ничего удивительного, если по одному византийскому свидетельству (Свида) в костюме их оказалось кое-что общее с аварами. Но уже самое свидетельство, будто «болгары переменили свою одежду на аварскую» (Mem. P. I. 758), показывает, что болгары и авары не считались одним и тем же племенем. Какую именно одежду заимствовали болгары у авар, Свида не объясняет: прическа у этих народов была различная. Феофан и Анастасий говорят, что авары носили длинные волосы, отброшенные назад и переплетенные тесемками; а остальная внешность их была похожа на гуннскую (Mem. Pop. I. 644). Но, как мы видели, под гуннами в те времена у византийцев разумелись преимущественно болгары. Прокопий, говоря о партиях цирка, описывает их модные костюмы и прическу, которые они усвоили себе по образу массагетов или гуннов, а известно, что и гунны, и массагеты у него означают именно болгар. Главные черты этой моды составляли: оголенные щеки и подбородок, подстриженная кругом голова с пучком волос на затылке, рукава одежды, очень узкие у кисти рук и весьма широкие к плечу, плащи, исподнее платье и разные виды «гуннской обуви» (Hist. Arcana, с. VII). Из этих сопоставлений мы можем только заключить, что болгары и авары носили прическу разную, а одежда их была похожа.

Что обычай стричь бороду и голову принадлежал собственно болгарам, подтверждает одно болгарское известие, именно «Роспись первых князей» («Именник болгарских князей». – Примеч. ред.). Там прямо сказано, что пока они держали княжение об ону (северную) сторону Дуная, были «се острижеными головами» («Обзор Хронографов» Андр. Попова. I. 25). Следовательно, после утверждения в Мизии и Фракии болгарская аристократия начала изменять свою прическу, конечно, под влиянием византийским. Таким образом, описанные Львом Диаконом, бритый подбородок Святослава и его оголенная голова с чубом, как оказывается, представляли черты общие с древними болгарами; только русские князья долее болгарских сохраняли старые привычки. Впрочем, с одной стороны, уже в век Святослава не все руссы брили бороду, некоторые отпускали ее и завивали в гриву (Ибн-Хаукал), а с другой – в том же веке встречаются болгарские вельможи все еще с подбритою кругом головою (Liutprandi Legatio)[87].

Если от волос и одежды перейдем к типу лица, то и здесь не найдем никаких доказательств туранского происхождения. Современные нам болгары в большинстве имеют чистый южно-славянский тип. Если же и встречаются (особенно в Подунайской равнине) многие физиономии с типом тюрко-финских народов, то это объясняется историческими судьбами болгар. Многие примеси тюркские и угорские вошли в болгарский организм еще до утверждения их за Дунаем; но и после того долгое время продолжался прилив тюркских элементов. Припомним только, что после истребительных войн Цимисхия и особенно Василия II, когда болгарское государство ослабело и подчинилось Византии, многие местности Болгарии запустели. В течение X века мы видим ряд печенежских вторжений; а в XI веке целые орды печенегов поселились в равнинных частях Болгарии с позволения Византии. За печенегами последовали вторжения и колонизация половцев, за половцами татары; наконец, и турки османские внесли свою долю. И замечательно, как сильна и живуча была коренная славянская народность болгар: она усвоила себе все чуждые элементы, ибо все эти обрывки тюркских народностей сделались болгарами по языку и быту; но они оставили многие следы в наружном типе и в характере новых болгар. Кроме того, неблагоприятное влияние чуждых примесей отразилось впоследствии в недостаточном стремлении к национальному единству и к самобытности. Итак, мы видим болгар в постоянном и очень тесном соприкосновении с народами тюрко-финскими, с самого начала их истории до последних веков. Есть ли какая вероятность, чтобы при таких условиях они могли обратиться в чистых славян и противостоять всем чуждым примесям, если бы они не были коренною славянскою народностью? Конечно, нет. Исторические законы непреложны.