Начало Руси

В самой тесной связи с историей славянства находятся венеты (венеды), которых средневековые авторы даже прямо отождествляют со славянами. Сложность вопроса и в этом случае заключается в том, что имя венетов прилагается как будто к разным народам, далеко отстоящим друг от друга. Отмечая это обстоятельство, П. Шафарик привел аналогию с именем вандалов и ряда других племен, которые в процессе переселения оказались разорванными на части и рассеялись на огромной территории от Северной Европы до Причерноморья и Африки [228]. П. Шафарик, вслед за древними авторами, готов был признать возможность общего их происхождения, предполагая, что речь идет о славянах. В современной немецкой лингвистике венеты рассматриваются как ветвь иллирийцев.

Древнейшее упоминание «енетов» (генетов) находится уже у Гомера. Речь шла о малоазиатской области Пафлагонии. Енеты были союзниками троянцев и после падения Трои вынуждены были покинуть свои земли. В античной традиции, полнее всего представленной у Страбона, енеты во главе с Антенором и его сыновьями проходят через Фракию к устью реки По. Знал Страбон и иные версии происхождения адриатических венетов, в частности от венетов арморейских. Но предпочтение он отдавал пафлагонской версии, отыскивая в пользу ее и собственные аргументы. Здесь также были варианты, но они связывались с маршрутом переселения: через Фракию морем [229].

Согласно античной традиции, воспроизведенной Страбоном, на южном побережье Черного моря от Босфора до Синопы жили различные варварские племена и, очевидно, позднее продвинувшиеся сюда племена эллинов. Страбон указывает на интенсивные морские сношения между Крымом и южным морским побережьем, называя эту магистраль «проливом», как бы разделяющим море на две части [230]. Уже во II тыс. до н. э. на малоазиатское побережье переселяется какая-то часть киммерийцев, а в киммерийских древностях откладываются изделия малоазиатских ремесленников. М.И. Ростовцев указывал на тесную связь с киммерийцами Синопы и ряда других малоазиатских городов. Он считал существенным, что «многие из этих городов, как, например, Синопа, мнили себя основанными амазонками и бережно хранили культ своих героинь-основательниц» [231]. Следы матриархата сохранялись у многих причерноморских племен киммерийского времени, что, в частности, отразилось и в культе Артемиды у тавров.

Может представить интерес и одно топонимическое совпадение. Горная цепь, тянущаяся вдоль черноморского побережья в Малой Азии, называлась «Тавр», так же, как горы Крыма. Название, очевидно, восходит к местному населению (у греков и в некоторых других индоевропейских языках «тавр» — бык).

Исторических енетов мы находим у Геродота, который считал их иллирийским народом или же выделял как особую ветвь, отличную от других венетов [232]. В последующей традиции постоянно будет смешиваться венетская река Еридан в Северной Италии (река По) и река, впадающая в «северное море». Геродот уже знал, что с этой реки привозят янтарь [233]. Янтарь греки, видимо, получали от иллирийских венетов, но те в свою очередь, очевидно, имели непосредственные контакты с Прибалтикой, поскольку прибалтийское происхождение янтаря установлено специалистами [234]. Иными словами, связь, прослеживаемая между районом Адриатики и Прибалтикой по топонимическим данным, существовала во времена Геродота и сложилась, видимо, гораздо раньше. Во всяком случае, прибалтийский янтарь попадает в Грецию уже с середины II тыс. до н. э., т. е. примерно с того времени, когда начинает складываться лужицкая культура. Античным авторам, конечно, были ближе адриатические венеты. По археологическим данным, венеты появились на севере Адриатики около XII в. до н. э., хотя хронология связываемой с ними культуры эсте остается весьма неопределенной [235]. Новая культура не имела предшественников в местной среде. Пришельцы с самого начала знали гончарный круг, неизвестный местному населению. Подобно ряду других италийских культур, эта культура возникает внезапно, и нигде кроме Восточного Средиземноморья невозможно искать ее истоки.

В разных версиях Страбона венеты переселяются либо вместе с фракийцами, либо с киммерийцами. Киммерийские следы обнаруживаются в Трое. Но последняя версия может быть и результатом хронологического смещения: элементы киммерийской культуры проникают на Адриатику в VIII в. до н. э.

Вплоть до рубежа н. э. венеты сохраняли самобытность, являясь традиционным союзником Рима и изолируясь от соседних культур.

Близость к Риму могла поддерживаться и традицией происхождения: римляне вели себя от Энея, судьба которого после гибели Трои была сходной с участью вождя венетов Антенора. И важно не то, в какой степени эти предания достоверны, а то, что именно такова была традиция, и ради нее, по сообщению Страбона, Юлий Цезарь освободил Илион — город, расположенный вблизи от прежней Трои-Илиона, от каких-либо даней именно как своих непосредственных родичей [236].