Начало Руси

Ответ на эти вопросы уже давно сделан: Болгаре - говорят нам - была финская орда, соплеменная Уграм, пришедшая с берегов Волги на Дунай, здесь смешавшаяся с Славянами и принявшая их язык. Так решила Немецкая наука в лице Энгеля, Тунмана, Клапрота, Френа и некоторых других, касавшихся этого вопроса1. За ними в том же смысле высказалось большинство Славянских ученых, и во главе их знаменитый Шафарик. Но были и другие ученые, которые считали древних Болгар чистыми Славянами. Не буду говорить о писателях прошлого столетия, каковы, например, Сум и Раич, оставившие после себя труды почтенные, но мало удовлетворительные для нашего времени. Перейду прямо к известному Венелину. Этот талантливый карпато-росс в своем сочинении Древние и нынешние Болгаре (М. 1829) горячо восстал в защиту Славянского происхождения Болгар против Татаро-Финской теории Энгеля и Тунмана, которую можно поставить в параллель с Скандинавской теорией Байера и Шлецера по отношению к Руси. Сочинение Венелина в свое время произвело довольно сильное впечатление и нашло себе усердных последователей, особенно между Болгарскими патриотами. Но ученые авторитеты отнеслись к его мнениям весьма неблагосклонно. Шафарик отверг его выводы, как порожденные "страстию к новосказаниям и особенным понятиям о народной чести и славе" (Славян. Древн. т. II. кн. I). Тот же приговор подтверждали до сих пор и другие писатели-славянисты, касавшиеся этого предмета.

А между тем Венелин был близок к истине, но затемнил ее, отдавшись порывам своего пылкого воображения. Впрочем, его "Древние и нынешние Болгаре" есть произведение еще молодого и довольно неопытного ученого (ему было только 27 лет, когда эта книга явилась в печати). Впоследствии более спокойные изыскания, вероятно, заставили бы его отказаться от некоторых крайних выводов; это можно предполагать из его дальнейших трудов. Смерть похитила его слишком рано (в 1839 году, 37 лет от роду).

Венелин видел, что Тюрко-Финская теория о происхождении Болгар находится в явном противоречии с их историческою жизнью; он догадывался, что в основе этой теории должны быть разные недоразумения; но от него ускользнуло самое существенное из этих недоразумений. У некоторых средневековых писателей Болгаре называются смешанно то Гуннами, то Болгарами, и это обстоятельство послужило важнейшим основанием для Тюрко-Финской теории. Чтобы доказать славянство Болгар, Венелин начал доказывать, что сами Гунны с Аттилой включительно были племя Славянское. Но он тем не ограничился: Хазары, Авары, а кстати Готы, Гепиды, Франки и т. д. - все это, по его мнению, не кто иные, как Славяне. Понятно, что такое увлечение должно было вызвать суровое отрицание2.

Так как доводы, на которых основана Тюрко-Финская теория, яснее и логичнее других писателей сведены и изложены в бессмертном труде Шафарика, то мы при их разборе будем держаться преимущественно того порядка, в котором они сгруппированы у автора "Славянских Древностей".

Первое основание, на котором построена означенная теория, есть наименование Болгар у средневековых летописцев Гуннами. А Гунны, по мнению многих ученых, будто бы составляли одно из племен Восточнофинской или Чудской группы и принадлежали к ее Угорской ветви. Гунны издревле обитали в степях Прикарпатских между Уралом и Волгою, по соседству с Скифскими народами Арийской семьи, и совсем не были каким-то новым народом, пришедшим в Европу прямо из глубины Средней Азии от границ Китая во второй половине IV века. У Птолемея, следовательно во II веке, они уже упоминаются как народ соседний с Роксаланами (он говорит, что они жили где-то между этими последними и Бастарнами. Lib. III. cap. 5). Аммиан Марцелин заметил, что о них слегка упоминают старые писатели. (Lib. XXXI. с. 2.) Но после победы над Готскими племенами и покорения большей части Восточной Европы это скромное и едва известное дотоле имя сделалось громким; по обыкновению оно распространилось на покоренные народы, как родственного, так и совершенно чуждого происхождения, т. е. распространилось в известиях иноземных писателей; но сами народы обыкновенно держатся своего родного имени, которое меняют весьма редко и весьма туго. Так, византийские историки иногда причисляют к Гуннам готское племя Гепидов (Пасхальная хроника), или употребляют название Гуннов и Славян безразлично ("Гунны иначе Склавины", выражается Кедрин, рассказывая об их нашествии на Фракию в 559 г.). А Прокопий замечает, что Славяне в обычаях и образе жизни имеют много общего с Гуннами. Сходство бытовых черт немало способствовало смешению разных варварских народов под одним общим именем, и от средневековых летописцев менее всего можно требовать точного этнографического распределения на основании языка. После того как Авары в VI веке наложили свое иго на некоторые Славянские племена, обитавшие по Дунаю, эти племена называются иногда Аварами и притом в эпоху, когда Аварское иго обратилось уже в предание. ("Склавы, которые и Аварами называются", говорит Константин Б. в своем соч. "Об управлении империей", гл. 29).