Начало (СИ)

Андрей Палыч сегодня отпахал две смены подряд и потому наорал на жену, выдал подзатыльник сыну-подростку — воспитания ради, да уселся смотреть телевизор. Нет, так-то он бы спать лёг, но просто как пришёл, полбутылки водки на грудь принял, и теперь спать не хотелось. Натруженные мышцы болеть перестали. Андрей Палыч плюхнулся в кресло и расслабленно откинулся на спинку мягкого кресла. Эх, хорошо…, ещё бы платили побольше, а то копейки долбанные…, настроение начало портиться. Андрей Палыч мрачно посмотрел на тёмный проём двери, ведущий в спальню. Ещё на жену наорать, до слёз довести, что б самому полегчало? Перевёл взгляд на другую дверь. Или этому козлу, сыночке по мозгам настучать? Хм. Выбор сложный, что будет приятнее?

На балконе что-то затрещало и, может, показалось, но вроде как там выматерился кто-то. Молодой шахтёр (35 не возраст для шахтёра, а половая зрелость!), поднялся на ноги. Заглянул в комнату жены. Вон, в подушку лицом, всхлипывает, плачет, кажется…, сынок, ушлёпок этот что ли на балкон на ночь глядя полез? Да нет, вон, слышно как ходит по комнате…, расходился скотина, дармоед…

— О, чё за херня? — Отчётливо проговорил кто-то, на балконе.

Воры!

Андрей Палыч подхватил табуретку и пошёл в атаку! Сделав два шага замер на месте, неуверенно опуская мебель на пол. Это ж блин шестой этаж! Ночь! Какие воры? А может, эти, квартирные которые, ждут когда люди в отпуск уедут, а потом ночью на балкон и…, да ну. Что-то…

Шахтёр перевёл взгляд на стену — там, за ней, кухня, столик, бутылка на нём початая. Тяжко сглотнул. Всё. Допился, белочка пришла…, но лучше всё же глянуть что там, на балконе происходит.

Тихонько приоткрыв балконную дверь, Андрей Палыч увидел в темноте чью-то спину. Так и есть — балконные воры. Шахтёрские мышцы напряглись, глаза сузились, испарение перегара усилилось. Сейчас будет проведён блистательный гражданский арест!

Он схватил незнакомца за плечи и резко рванул на себя. Тот развернулся и…

— Аааа!!! — Взвыл Андрей Палыч теперь уже ни капли не сомневавшийся что к нему белочка пришла. Ну, если только чутка сомнений было…

К нему повернулся парень, с глазами яркими красными, как угли в горниле адовой печи! И у него изо рта полезли клыки! Четыре штуки. В слюне все, блестят в свете звёзд.

Недолго думая, Андрей Палыч, врезал кулаком. Хорошо так врезал. Аж казанки хрустнули. Человек (или чудовище?) вскрикнул, взмахнул конечностями и свалился вниз. В полной тишине ночной внизу раздался смачный удар и треск, надо полагать, ломающихся костей.

Шахтёр дрожащей походкой зашёл на балкон. Запнулся, чуть сам следом не свалился, но поймал равновесие и всё ж таки глянул вниз. Там, на земле, лежало изломанное, с такой высоты видневшееся совсем маленьким, человеческое тело. Андрей Палыч сглотнул и сел на пол, что б его с улицы не заметили…, эх, что толку? Милиция выяснит, с какого балкона он упал. А казанки разбиты. Всё, крышка. Ведь не докажешь что не верблюд. Закроют лет на пять, а то и все десять.

— За что? — Простонал мужчина. — Господи за что?

Из глаз полились слёзы. Набравшись храбрости, мужчина поднялся во весь рост и шагнул прочь, на кухню, что бы выпить, залить своё горе спиртным. Завтра за ним приедут. В наручниках водки не попить…, перед тем как уйти, он бросил вниз последний взгляд. И так вот и застыл минут на пять.

Труп внизу — шевелился!!!

И при этом громко матерился.

Более того, рядом стоял какой-то мужчина, помогал покойнику укладывать на место сломанные кости. Покойник ругался виртуозно, громко, обещал сломать кому-то ногу…

Андрей Палыч медленно повернулся к двери. Медленно шагая, он прошёл на кухню. Включил свет, посмотрел на недопитую бутылку водки. Мимоходом обратил внимание, что из зеркала на него теперь смотрит бледный, насмерть перепуганный мужчина, у которого над ухом появилось несколько седых волос. Бутылку он вылил в раковину, пустую тару выкинул в мусорное ведро и пошёл в спальню. Сел на кровать, да сдавленно пробормотал.

— Юль, Юль ты прости, я устал сегодня очень, вот и сорвался…, ты это, прости а? — Женщина, прятавшая заплаканное лицо в подушку, вздрогнула, голову подняла — глазки чуть на простыню не падают. — Ты меня простишь Юль?

— Конечно Андрей, конечно прощу. — Она обняла его и крепко прижалась к могучему плечу своего мужа…, с улицы донёсся истошный вопль и чей-то матерный крик. Андрей Палыч вздрогнул и зарылся носом в роскошные волосы своей Юли — этот мир, весь этот мир явно сходил с ума…

Шкет сел и ступню вправил сам. С хрустом (было так больно, что он не сдержался и заорал на всю улицу благим матом, благо челюсть уже срослась — заорать-то сразу хотелось, как очнулся), ступня встала на место. Пошевелил. Нормально.

— Штык.

— А? — Вампир оторвался от бутылки и глянул на друга.

— Трезвей. Мы так никуда не залезем. Только внимание привлечём.

— Не буду. — Решительно помотав головой, ответил вампир. — Мне и так хорошо.

Шкет послал товарищу мрачный взгляд. Тот плечами пожал и ещё глотнул.

— На, накати. — Протянул бутылку Шкету.

Когти бесшумно выскользнули из пальцев.