Начало (СИ)

— Сколько можно твердить о своих товарах? Надоело мне это! Я хочу борьбы и интересной жизни. А с Яхотепом мы выполняем ответственную миссию.

— Я не ободряю твоего увлечения этим крестьянином, Атла. Ты столь восторженно говоришь о нем, словно влюблена в него, — Дагон внимательно посмотрел в глаза дочери. — Неужели это так?

— А разве он не достоин того, чтобы такая девушка как я могла полюбить его? Он красив и силен. Настоящий воин. И отличный любовник. Этого мало? — девушка с вызовом посмотрела на купца.

— Тебе и это уже известно, Атла. Ты слишком похожа на свою мать. Та также искала сильных ощущений и не дожила до старости. Я никогда тебе ничего не запрещал, дочь, и давал тебе свободу. Разве не так?

— Так, отец. И что из того? Сейчас ты намерен запретить мне любить?

— Любить нет. Но любовь состояние временное. Она не длиться вечно, Атла.

— В этой жизни нет ничего вечного, отец. И сама наша жизнь рано или поздно кончается.

— Это так. Но быть счастливым в этой жизни может тот, кто мудр. И поддаваться чувствам не стоит. Ты со своей красотой сможешь получить в мужья кого угодно.

— Купца? — презрительно скривила свои красивые полные губки Атла.

— Зачем обязательно купца? Можно взять и выше. У фиванского фараона есть дети. Сыновья. И ты можешь очаровать любого из них. А если судьба улыбнется им, то они станут основателями новой великой династии фараонов. Играть так по крупному. Что скажешь на это?

— Я пока хочу только Яхотепа.

— Тогда почему ты мне об этом ничего не говорила?

— Боялась, что ты станешь нам мешать, отец.

— Мы финикийские мужчины не столь большие тираны, какими являются гиксы, маитане, или жители междуречья. Ты знаешь это, дочь. И я легко сдался, когда ты отказалась выйти замуж за купца.

— Сдался? Ты никогда не сдаешься просто так, отец. У тебя были свои соображения на этот счет. Я также тебя хорошо знаю. К тому же ты не отказал совсем моему жениху, а только немного отсрочил свадьбу.

— Кто знает? А вдруг бы ты сама передумала?

— Я? — Атла хохотнула. — Ты знаешь, отец, что я люблю сильных мужчин.

— А твой жених и есть сильный, но я не стану тебя ни в чем убеждать, Атла. Не хочу терять времени понапрасну. Сейчас я хочу знать, что ты собираешься делать? Вернее что вы собираетесь делать с Яхотепом?

— Мы сойдем с корабля и отравимся на Юг присоединившись к одному их купеческих караванов. И не стоит тебе убеждать меня этого не делать. Я поеду вместе с Яхотепом.

— Хорошо. Если тебе слишком хочется рисковать жизнью неизвестно во имя чего — то рискуй. Но он египтянин и борется за свободу Египта. А что тебе в этой борьбе? Ты не египтянка.

— Ну и что? Я желаю связать свою жизнь с египтянами и их борьбой. Близиться большая война.

— А ты видела войну, что так восторженно рассуждаешь о ней, дочь? Что ты знаешь о войне? В ней нет ничего восхитительного, кроме грязи, крови и страданий.

— Я не боюсь крови, отец. Я боюсь скучной жизни в женской половине тирского купца.

— И давно этот юноша сумел так покорить тебя? Когда вы успели так спеться?

— Отец, я его еще не так хорошо знаю, но сейчас он мне стал дорог. Я не могу сказать почему. Да разве женщина может сказать, за что ей этот мужчина нравиться, а тот не нравиться? Моя мать говорила тебе, за что ей нравился ты?

— Твоя мать, — задумчиво проговорил Дагон. — Твоя мать была загадкой для меня и загадкой осталась до сих пор. Но тогда я был молод и был другим. И я был влюблен без памяти в эту женщину. Её смерть поразила меня в самое сердцу. И тогда я понял, что горе может убить, не хуже чем кинжал или яд. Но затем дела, торговля и возраст сделал меня равнодушным к женской красоте…

Ливийский купец, давний знакомец и компаньон Дагона, с радостью взялся ему помочь.

— Я отвезу твою дочь и этого египтянина в самые Фивы, Дагон.

— Но неужели ты осмелишься пойти на Юг, после того, что я тебе рассказал? Я бы на твоем месте не шел ниже Мемфиса, а продал все в Дельте.

— В Дельте? Мой путь в Нубию, Дагон. В самую Нубию ибо там тот товар что мне нужен. Что я могу купить в Дельте?

— Но начинается война, и дороги станут опасны.

— И потому многие купцы не пойдут на Юг, и я продам все, что сумею купить по тройной цене. А это значит, что я через год-два стану владельцем трех кораблей, и они пойдут на Крит и далее.

— Но риск…

— Риск в жизни купца дело обычное. А за жизнь Атлы не беспокойся. Я доставлю её живой и здоровой. Но понятно, что за дальнейшее я ручаться не могу.

— И на том спасибо.

Атла наблюдала за отцом издали, и сказала Яхотепу:

— Ты выполнил свою миссию? Узнал все что нужно?

— И даже больше. Гиксы готовятся к войне и их армии могут двинуться на Фивы в любой момент. Ждать более нельзя. Нужно идти к принцу и предупредить его.

— Думаешь, он без тебя не знает всего что происходит? У него много глаз и ушей.

— Может и так, а может и нет. Но неужели ты рискнешь поехать со мной, Атла? Это опасно.

— А скажи, Яхотеп, ты сам хочешь, чтобы я была рядом с тобой?

— Хочу, — сразу же ответил он, — Хочу, но должен тебе сказать, что быть со мной опасно.