Начало великих свершений… (другая версия)

— Думаю, что знаете, хотя и вряд ли помните, фройляйн Рекк. — я усмехаюсь. — Особенно, если учесть, что со времен нашего знакомства я несколько изменился…

Она вдруг резко останавливается и в упор разглядывает меня. Затем сделав шажок назад тихо спрашивает:

— Крым, съемки, Ваш друг летчик — это были ВЫ?!

С ума сойти! Вот что значит профессиональная память актрисы!

— Да, фройляйн, это был я.

Секунду она молчит, потом подходит ко мне поближе, и ласково прикасается рукой к моему лицу.

— Господи, Сефолотт, где же это Вас так?

— В Манчжурии. Понимаете, фройляйн…

Она зажимает мне рот рукой:

— Марика. Для Вас — Марика.

— Хорошо. Понимаете, Марика, танк загорелся, а мне нужно было обязательно вытащить одного парня, который мог сгореть в башне. Вот я немного и поджарился…

Танец кончился. Я провожаю ее к столу.

— Большое спасибо за доставленное удовольствие. Честь имею, господа!

Я возвращаюсь к своему столу. Парни только что рты не пооткрывали. Наконец Вилли выдавливает из себя:

— Фантастика, герр оберст! Марика Рекк, и вдруг вальс с офицером? Фантастика…

Он не успевает договорить. С эстрады раздается:

— Дамы и господа. Наша очаровательная гостья, госпожа Марика Рекк, исполнит песню "На сопках Манчжурии", которую она посвящает своему старому другу, оберсту Соколоффу!

Впору и самому рот раскрыть. Чудны дела твои, Господи!

…Тихо вокруг.
Ветер туман унес.
На сопках маньчжурских воины спят
И русских не слышат слез.

Плачет, плачет мать родная,

Плачет молодая жена,
Плачут все, как один человек,
Свой рок и судьбу кляня!

Она поет с легким акцентом, но это даже прибавляет прелести ее исполнению. Боже мой, она идет к нашему столику…

Пусть гаолян
Вам навевает сны.
Спите герои русской земли
Отчизны родной сыны!

Она подошла к нам и поднимает меня со стула. Она что, хочет, чтобы я пел с ней? А давай!

Вы пали за Русь!
Погибли Вы за Отчизну!
Поверьте, мы за Вас отомстим
И справим мы славную тризну!

Марика Рекк стоит предо мной и улыбается:

— Сефолотт, Вы представите меня Вашим друзьям?

— Охотно, Марика.

Через минуту она уже сидит рядом со мной и весело щебечет, выпивая бокал за бокалом принесенное шампанское. Эсэсманы пребывают в состоянии полного непонимания с выражением на лице "этого-не-может-быть-но-раз-это-происходит-то-мы-вероятно-спим-или-мир-перевернулся"!

А еще через час мы с Марикой отправляемся ко мне в гостиницу. Мое прибытие в обнимку с фройляйн Рекк окончательно добивает метрдотеля, который теперь, видимо, не шелохнется, даже если завтра я влечу в свой номер на самолете, который будет пилотировать лично рейхсмаршал.

— О, у тебя здесь прекрасный коньяк! Налей мне, только немного. Ах, какая прелесть, очаровательный котик. Кис-кис-кис. Милый, ты не поможешь мне расстегнуть эту безобразно тугую застежку?…

Оберштурмфюрер Вилли Хенске. Берлин. 20 августа 1940 года