Начало звёздного пути

– Ну, вот, – сказал он огорченно, – мне вас и не выслушать. Граф сразу вас приглашает зайти.

Шеховской вздохнул и решительно открыл дверь в кабинет.

Два пожилых генерала внимательно оглядывали молодого корнета. А тот, доложив о прибытии, застыл по стойке смирно.

Незнакомый генерал, по-видимому Дубельт, встал и подошел к нему.

Задрал голову, чтобы посмотреть в лицо корнета, и неопределенно сказал:

– Хорош, хорош воин.

Повернулся к Бенкендорфу и продолжил:

– Что-то меня сомнения гложут, Александр Христофорович, по мне, так этому бравому офицеру служить надобно, а не паркетным шаркуном быть, уж больно молод.

Граф улыбнулся:

– А с чего вы взяли, Леонтий Васильевич, что ему уготована судьба, как вы изволили сказать – паркетного шаркуна. Да, действительно, у него будет кабинетная работа, очень ответственная, но кто из нас знает, что будет, допустим, через год или два.

Александр Христофорович глянул в сторону князя.

– Корнет, присаживайтесь, и да, корнетом вас называю в последний раз. Сейчас вас ознакомлю с приказом по военному ведомству о присвоении вам внеочередного чина.

Ошеломленный неожиданным сообщением, Шеховской почти упал на стул. Но тут же вскочил, потому что граф достал из папки хрустящую бумагу и начал читать приказ по военному ведомству о присвоении корнету Лейб-гвардии гусарского Его Величества полка князю Николаю Андреевичу Шеховскому чина ротмистра.

– Но, господин генерал! – попытался он возразить. – Здесь явно какая-то ошибка.

Александр Христофорович усмехнулся.

– Вы считаете, что его императорское величество мог ошибиться? – тихо спросил он.

– Ну, не знаю, господин генерал, конечно, его императорскому величеству виднее, что делать, но мне кажется, что я не заслуживаю такого повышения, – смущенно выдавил Шеховской.

– Вы, Леонтий Васильевич, заметили, какая скромность у молодого человека? – обратился Бенкендорф к Дубельту.

– Отчего же, конечно, заметил, – с кислым видом сказал тот. По нему было видно, что он явно не одобрял приказ императора.

– Присаживайтесь, молодой человек, к столу, – предложил Александр Христофорович, – сейчас я вам объясню причину вашего неожиданного вызова и чехарду с чинами. Вы ведь определенно помните свой первый визит ко мне? – неожиданно спросил он.

– Да, ваше высокопревосходительство, помню всё.

Бенкендорф улыбнулся и, глянув на продолжавшего сидеть с недовольным видом Дубельта, предложил:

– Вы, ротмистр, смогли бы припомнить содержание того письма, которое я вам давал для расшифровки.

– Конечно, ваше высокопревосходительство, – сказал князь и, слегка прикрыв глаза, пересказал все письмо по памяти. В это время Дубельт, схватив со стола само письмо, внимательно его читал.

Шеховской закончил пересказ, а граф повернулся к Дубельту и спросил:

– Ну как ваша проверка, Леонтий Васильевич?

Тот вскочил со стула, а вслед за ним вскочил и князь.

Бенкендорф поморщился.

– Да сидите уж, ротмистр, нечего вскакивать каждый раз. У нас здесь немного другие порядки, привыкайте, – сказал он.

В это время Дубельт воскликнул:

– Поразительно! Ни одной ошибки. Если бы не видел сам, ни за что бы не поверил.

Ну, что же, граф, в этом вы оказались правы, признаюсь. Но вот каков из него будет начальник, совершенно неясно.

– Леонтий Васильевич, – спокойно сказал Бенкендорф, – присядьте, сейчас мы введем ротмистра в курс дела. И он наконец узнает, зачем мы затеяли все это дело.

– Итак, Николай Андреевич, скажите мне, что вы думаете о нынешнем состоянии отношений Российской империи с внешним миром?

Шеховской внимательно посмотрел на своего нового начальника и уже почти спокойно спросил:

– Господин генерал, я должен вам высказать именно мои мысли по этому поводу или то, что пишут в наших и европейских газетах?

Прошло почти три часа. Все это время оба пожилых генерала хоть и с весьма скептическим видом, но внимательно слушали молодого офицера, излагавшего им свои взгляды на политику европейских государств и выводы, к которым он пришел. Александр Христофорович, вначале слушавший слова Шеховского с улыбкой, вскоре взял в руки перо и начал делать краткие пометки на листе бумаги.

Когда князь завершил свою речь, в кабинете на некоторое время воцарилось молчание.

– Кхе-кхе, – откашлялся Дубельт, – скажите, ротмистр, неужели все ваши заключения сделаны на основании изучения иностранной прессы? Вам не кажется слишком авантюрным предсказывать новую революцию во Франции через несколько лет?

– Никак нет, ваше высокопревосходительство, – уверенно отвечал Шеховской, – я за последнее время прочитал практически все, что мог, из французской и прочей прессы и уверен в своих выводах. Вся логика идущих сейчас процессов в этой стране приводит нас к этому событию.

Более того, я думаю, что и Австро-Венгерская империя не избежит подобных тенденций.

В разговор вступил Бенкендорф: