— Но, тем не менее, отряды колесничих они создают и обучают своих солдат управлять ими. Скажу более, в Фивах, мастера освоили выпуск повозок и могут наделать их хоть целую тысячу.
— Якубхер, ты видел в Фивах хоть одну боевую колесницу? — Апопи снова обратился к военачальнику.
— Нет, великий гик.
— Ты слышал, почтенный жрец? — царь посмотрел на жреца.
— Но лазутчики…
— Твои лазутчики были или обмануты или подкуплены. Они намеренно преувеличивают мощь Фив. И я считаю, что начинать боевые действия рано. Но чтобы успокоить почтенных князей и военачальников мы пошлем в Фивы нового гонца. Он отвезет Секененра от меня новое письмо.
Князь Нубти-Сет с Якубхером с опаской посмотрели на великого жреца Апопа. Их уловки ни к чему не привели.
— Твоя миссия, Якубхер, и наша хитрость ничего не дала. Царь снова не верит в силу Секененра и в необходимость срочно начинать войну с Югом, проговорил жрец спокойно.
— Я доложил царю правду. Боеспособных войск в Фивах нет.
— Это не так, Якубхер. Войска у них есть, но ты их не видел. Ты видел только то, что они хотели тебе показать.
— Не думаю, что Секененра столь умен, жрец. Но, так или иначе, нам стоит начать войну, — молвил князь Нубти-Сет. — Стоит нанести по Фивам сокрушительный удар такой силы, чтобы город этот пребывал в мрачном состоянии последующие сто лет.
— Это так. Но нам придется теперь хорошо подумать, как убедить в этом царя.
— А чего здесь думать? Пошлите меня в Фивы во второй раз и я привезу вам войну! — решительно заявил Якубхер.
— Но захотел ли царь Апопи послать тебя во второй раз? Да и решишься ли ты нарушить указания царя, Якубхер? — спросил жрец. — Знаешь, чем это может тебе грозить?
— Знаю и не боюсь. А что до моего назначения, то похлопочи об этом почтенный жрец. И если тебе и другим гиксам нужна война, то вы её получите, клянусь богом Апопом!
— Так почему ты не сделал этого в первый раз!
— Мне были даны четкие указания. Вы сами полагались на реакцию Секененра. Вы думали, что он сорвется и сам вызовет войну. Но Секененра II повел себя совсем не так. Он посоветовался со своими советниками и принял решение. Что я мог ему сказать? Ведь он согласился выполнить волю великого гика.
— Все верно, — поддержал Якубхера Нубти-Сет. — И здесь мы думали, что слова Якубхера о слабости Фив подтолкнут его к войне. Но наш царь по прежнему стоит на своем…
Секененра сидел на своем троне в торжественном облачении, в каком ходил только фараоны, и на его голове была белая корона Юга — главная царская регалия — высокая конической формы шапка. Правая нога повелителя была выставлена немного вперед и усыпанная драгоценными камнями сандалия сверкала и переливалась многоцветной радугой, слепя придворных.
Подданные собравшиеся у подножия трона после того как великий жрец Амона провозгласил волю божества, пали ниц перед троном и слуги прокричали:
— Жизнь! Кровь! Сила! Фараон! Фараон! Фараон!
— И пусть правит наш владыка, избранник Амона, живой бог Юга, вечно на благо народу страны Кемет и пусть направят великие боги и, прежде всего, великий Амон деяния его и во всем покровительствует ему! Славься фараон Секененра II!
— Жизнь! Кровь! Сила! Фараон! Фараон! Фараон!
Старый князь, ставший фараоном, видел склоненные головы и понимал, что свершилось великие дело, которое или приведет страну к новому подъему или низвергнет её в прах. Схватка с гиксами теперь была предрешена. Скоро стоит ждать нового посла из Авара.
Фараон велел все подняться и объявил, что намерен говорить с подданными по важному вопросу.