Начертательная магия

Еще долго после разговора я думала о поступке Малики. Наверное, если бы она просто ушла от Доминика, я бы смогла найти ей оправдание. Кто бы что ни говорил, а это ее право и выбор. Но то, что она начала сразу подыскивать ему замену, а потом и вовсе, когда поняла, что проблем у Доминика нет, решила вернуться к нему, ее не красило. От одной мысли хотелось кривиться. Надо же, как мерзко все вышло. Вспомнила слова Лекса о том, что после ранения Доминик перестал даже улыбаться. Еще бы. Я бы, наверное, в депрессию скатилась. Главное, что сейчас все хорошо и Доминик в порядке. А Малика… теперь, когда я узнала причины ее странного ко мне отношения, смогу дать отпор. Да и стойкая неприязнь к девушке родилась мгновенно. Обидно было за Доминика. Хотелось дать затрещину Малике и закричать: «Думай, что и когда делаешь!»

Долго сидеть в кафе времени не было. Вернулись в общежитие. Я ушла к себе, нужно было написать письма отцу и Киту и начать учить руны. Если уж все ребята в голос утверждали, что учиться непросто, то лучше не откладывать дела в долгий ящик.

Быстро набросала письмо для Кита, в котором рассказывала неправдоподобную историю о внезапной поездке, а потом и вовсе о возникшем желании учиться за границей. Рассказывала о том, как все хорошо, о том, как устроилась в общежитии, и как не повезло с соседкой. Даже врать не пришлось. Папе написала о разговоре с Лантасом. Не забыла написать, что уж очень сильно желаю поговорить обо всем, слишком много вопросов имела к ним с мамой. И снова благодарила за подарки. После урока рун поняла, что все подаренное было выбрано отцом с особым вниманием и трепетом.

Отложила письма и взяла учебник по рунам. Дверь распахнулась, и вошла Актарина. Я подняла на нее взгляд и снова уткнулась в учебник. Но девушке, видимо, необходимо было с кем-то поделиться эмоциями. Почему этим человеком стала я?

— Ненормальный факультет, — фыркнула она и уселась на свою кровать. Я сделала вид, что не услышала ее. — Отвратное место. Дикари какие-то учатся, — продолжала изливать свое негодование. — Конечно, чертежников никто не любит, если они сразу с кулаками на людей бросаются. Подумаешь, плеснули на тебя чаем, не умерла же, — язвительно заявила она, видимо, пытаясь хоть так привлечь меня к разговору. Удалось. Я со стуком захлопнула учебник и взглянула на нее, сдерживая желание запустить этим учебником в противную соседку.

— Знаешь, Актарина, ты меня заколебала, в печенке уже сидишь. Если тебя что-то не устраивает, собирай вещи, вали отсюда. Я тебе даже платочком вслед помашу. Вали с факультета. Тебе здесь делать нечего. Чего ты среди дикарей живешь и учишься?! Вон, выход там, иди в закат. Ты меня раздражаешь, и я с удовольствием с тобой попрощаюсь, и как с соседкой, и как с однокурсницей. Все, два дня тебя знаю, а меня уже тошнит. Пожалуй, я завтра после пары Лантаса передам ему твое нежелание оставаться на факультете, думаю, он будет не против твоего перевода. Я даже праздник для всего факультета закачу за свой счет по случаю твоего ухода.

— Ты ненормальная, — огромными глазами смотрела на меня Актарина.

— Да, как и весь факультет. Одна ты у нас тут нормальная затесалась.

— Ой, мне плевать, что ты говоришь, я хочу стать чертежником, мне твои друзья не сдались. Я буду учиться, а не дружбу заводить.

— Надеюсь, что учиться ты будешь все-таки на другом факультете, — подхватила письма и вышла из комнаты.

За что мне такое наказание в виде соседки? Лантасу, конечно, пока ничего говорить не собиралась, все равно рано или поздно спросит.

Пошла в общую комнату, чтобы попросить у кого-нибудь помощи в отправке письма. Я знала, что не откажут. Встала на пороге, набрала полную грудь воздуха и громко озвучила свою просьбу.

— Я помогу, — поднялся из кресла Лекс, которого я не видела.

Вот уж чего не ожидала. Беспомощно оглядывалась по сторонам, надеясь, что сейчас, как и всегда, волшебным образом появится Доминик и спасет меня от Лекса. Но чуда не произошло. Лекс улыбался во все зубы, а я не знала, как теперь отказаться от помощи.

— Спа-асибо, — хотела добавить «не надо», но эти слова застряли в горле.

— Па-ажалуйста, — передразнил он меня и подмигнул, — идем.

И в этот момент я поняла, что не взяла лист, на который Доминик записал мне координаты моего дома. Значит, Лексу придется говорить свой адрес, и мой обман раскроется. Замерла, глядя в спину парня. Словно почувствовав мой взгляд, он остановился и обернулся.

— Письмо-то надо отправлять?

— Д-да, только я координаты не взяла, подожди, — развернулась и рванула в свою комнату.

Надеялась, что за это время появится Дом или Натка, иначе придется все-таки идти с Лексом. А как с ним общаться, я не знала. Чувствовала себя глупо, хотелось биться головой о стену. Залетела в комнату. Актарина сидела на своей кровати и, как только я вошла, хотела что-то сказать.

— Не сейчас, — оборвала ее, — иначе я за себя не ручаюсь, — прорычала, судорожно обыскивая стол. По закону подлости лист с координатами лежал в самом низу стопки с тетрадями. — Вот, — облегченно выдохнула и поплелась к Лексу.