Начинай со своего дома

– Хитренький! – рассмеялась я. – Ну его, нашего шефа, не хочу больше о нём думать. А вот львы меня интересуют всё сильнее. Знаешь что, Шапкин, я, пожалуй, приму твоё приглашение. Всё равно у меня уже голова не варит, ничего хорошего я не наваяю сейчас. Завтра утром с текстом разберусь.

– Ну наконец-то! – радостно вскричал он. – Идём скорее, Санёк, пока ты не передумала!

– Только уговор наш остаётся в силе, Митя! – грозно нахмурилась я.

– Я на всё согласен, Ковалёва!

– Вот и славно!

Глава 16

– Митька, я больше не могу, давай сделаем перерыв! – взмолилась я.

– Как скажешь, дорогая! – он вскочил. – Пойду поставлю ещё чайник. Или кофе сварить?

– Или кофе сварить. Тебе помочь?

– Сиди, Ковалёва, – Митька отодвинул ногой одну из многочисленных коробок, в которых мы копались довольно долгое время, разложив их прямо на ковре. – Что я, инвалид? Между прочим, за последний год я научился не только чай заваривать, но ещё и пироги печь!

– Серьёзно? Есть, значит, преимущества в холостой жизни.

– Я думаю, ты это знаешь не хуже меня, Шурка. Слушай, – глаза его заблестели, – мне сейчас такая идея в голову пришла…

– Вот только этого мне не хватало, – пробурчала я. – Если ты сейчас предложишь объединить наши уставшие от одиночества души, слить, так сказать, в едином экстазе, то я тебя закидаю этими коробками, Шапкин!

– Ты читаешь мысли, так нечестно, Ковалёва! – он рассмеялся. – Значит, тебе тоже эта суперская идея пришла в голову?

– Брысь отсюда, умник!

Я сделала вид, что собираюсь поднять с пола ближайшую, на вид тяжеленную, коробку, и Митька тут же вылетел из комнаты. За дверью раздался громкий гогот. Я устало потёрла глаза. Да, насыщенную программу мне приготовила судьба на эти дни, ничего не скажешь.

– Санёк, тебе ещё бутербродов настругать?

– Настругай, папа Карло… Только один и маленький!

С таким режимом питания, пожалуй, не похудеешь. У меня своеобразный организм. Бабуля говорила, что это у меня в маму. Она тоже девица была не худенькая, а всё потому, что нервничала много. Очень она была трепетная и жутко чувствительная. Но это бы и ничего, с этим можно было бы как-то мириться, если бы не один минус такой тонкой душевной организации – когда мамуля переживала, то начинала есть по ночам, что губительно сказывалось на её фигуре. Точь-в-точь как у меня. Я хоть и не такая чувствительная, как мама, но ночные перекусы на работе добавляют ощутимые килограммы моей совсем уж не миниатюрной фигуре. Конечно, можно было бы всё это исправить спортивными упражнениями, и я время от времени пыталась это делать, но, как правило, меня хватает на пару месяцев, не больше. Уж на что железная Ксенька может повлиять на меня, но тут и ей ничего не остаётся делать, как только смириться с моей ленью и безалаберностью. Сама-то она стабильно, дважды в неделю, посещает бассейн, но после того, как в этом бассейне, куда однажды она меня притащила, какая-то тощая швабра позволила себе сделать колкое замечание моим выдающимся прелестям, я решила больше не искушать тело физкультурой. Фигушки вам! А мужчины пусть любят меня такую, какая я есть!

Я задумчиво придвинула к себе ещё одну коробку. Нет, совсем я не жалела, что пришла к Митьке в гости. Когда бы ещё удалось насладиться дивным творчеством! То, что мой бывший однокашник чертовски талантлив, я поняла ещё тогда, на его выставке, сейчас же перебирала напечатанные снимки с особым трепетом. Ведь многие из них, как уверял Митька, не видел больше никто, кроме меня! Особенно мне нравились портретные зарисовки. Взять, например, вот эту девицу, с поднятым на зрителя лицом, ярко рыжей прядью волос, закрывающей одну сторону лица, и коричневыми веснушками. Глаза этой девушки, прозрачно-оливковые, притягивают к себе, словно магнитом. Интересно, это Митькина знакомая или просто так? А вот опять она, только в другом ракурсе… И ещё…

– Это Ева, моя бывшая, – хмыкнул Митя, издали увидев в моих руках рыжую красотку. – Красивая, зараза.

– Очень! А твоя Алиска на неё похожа?

– Как две капли, – вздохнул он. Не знаю, чего в этом вздохе было больше, то ли сожаления из-за схожести с бывшей женой, то ли гордости за дочку. – Я тебе Алиску потом покажу, она у меня в моих личных альбомах. Ну что, давай кофе пить?

Он поставил принесённый поднос с едой на низкий круглый стол и опустился на пол, возле меня. Глаза его неотрывно смотрели на Еву.

– Здесь она ещё совсем юная. Семнадцать лет. Это мы с ней только познакомились. Я учился тогда на втором курсе, а её привёл к нам мой дружбан Севка. Представил как свою невесту… – Митька резко бросил фотки в коробку. – Давай кофе пить, а то остынет.

– Ты очень хороший, Мить, – внезапно произнесла я. – И нечего переживать из-за…

– Слушай, Саш, а выходи за меня замуж, а? – перебил он меня. – Я буду замечательным мужем, правда! Веришь?

– Верю, – улыбнулась я. – Но замуж за тебя не пойду.

– Почему, Сань? – в его глазах плескалась тоска.

– Ты сначала с жизнью своей разберись, ухажёр!

– У нас всё давно закончено! – твёрдо сказал он. – На этот счёт можешь даже не переживать!

– Я и не переживаю…