Начинали мы на Славутиче...

Штабом корпуса был разработан план взятия Скалата. Задача в основном возлагалась на 8-ю стрелковую дивизию. Ей выделялась большая часть приданной корпусу артиллерии и инженерных средств. Саперы наряду с танковыми экипажами и орудийными расчетами были включены в штурмовые группы, созданные в каждом полку.

В течение полутора суток нам удалось подтянуть к переднему краю артиллерию, подвезти боеприпасы. Для этой цели в окрестных селах были мобилизованы все транспортные средства. Местное население активно помогало нам. Мужчины и женщины выходили на маршруты войск с лопатами в руках и под непрерывным дождем ремонтировали дороги, вытаскивали застрявшие машины, на плечах переносили снаряды и ящики с боеприпасами. Немцы бомбили и обстреливали дороги. Но это не останавливало людей. Они делали все, чтобы помочь родной армии одержать победу.

Во второй половине дня 18 марта после мощного огневого налета 8-я дивизия во взаимодействии с частями 4-й танковой армии штурмом овладела Скалатом.

В трудных условиях, но очень результативно дрались и части 359-й дивизии на правом фланге корпуса, особенно ее 1198-й полк под командованием гвардии подполковника Д. И. Загребина, находившийся в районе Романувки.

Именно сюда стал отходить 188-й пехотный полк 68-й дивизии гитлеровцев, атакованный нашими танками близ Хмелиска. Фашистам нужно было прорваться через Романувку: иного пути к отступлению у них просто не было. Встреченные сильным огнем, вражеские пехотные батальоны понесли значительные потери, однако останавливаться им было нельзя: сзади напирали танки. Подполковник Загребин поднял своих бойцов в атаку. Завязалась рукопашная схватка, причем настолько упорная, что ни один из гитлеровцев с поля боя живым не ушел, не считая, конечно, пленных. 188-й пехотный полк перестал существовать.

С 18 по 21 марта соединения корпуса вели бои с переменным успехом на рубеже Романувка, Скалат, Заднишувка.

В ночь на 20 марта мне снова позвонил начальник штаба армии и передал указание командующего:

— Подтяните артиллерию и свои силы, организуйте бой. На это мы вам даем еще сутки, не больше. И вперед, к Днестру! Подробный приказ получите утром.

Учтя предшествующий горький опыт, мы вели тщательную подготовку к наступлению, подтягивали артиллерию, подвозили боеприпасы. К этому времени корпус был усилен пушечным полком, тремя истребительно-противотанковыми и одним полком гвардейских минометов М-13.

Оценивая оборону врага и наличие боеприпасов, а их было явно недостаточно, полковник Квашневский предложил артподготовку провести по отдельным узлам сопротивления противника, а поддержку атаки пехоты осуществить методом последовательного сосредоточения огня.

Комкор с ним согласился, так как это был наиболее разумный выход из положения.

В 8-ю стрелковую дивизию, наступающую на главном направлении, мною был послан майор Андриевский. И я вспомнил, что недавно у нас с Чуваковым состоялся такой разговор.

— Боевой он все-таки у вас офицер. Ему бы командиром быть, — заметил комкор.

— А он давно на полк просится, — ответил я.

— Так, может, пошлем?

— Надо подумать…

Сейчас, когда я инструктировал Андриевского перед отъездом, снова подумалось: «Из него наверняка получится хороший командир. Придется отпустить его».

Вместе с Андриевским, только в другие соединения, разъехались накануне наступления и остальные операторы. Находясь непосредственно в районе боя, они давали мне точную информацию о развивающихся событиях. Через них же комкор и я могли оперативно влиять на положение дел в соединениях. В эти дни мы тепло проводили назначенного с повышением А. П. Федорова, а на его место выдвинули И. Б. Смирнова, получившего звание майора.

В 8.00 21 марта дивизии перешли в наступление. Преодолевая упорное сопротивление противника, корпус продвинулся в первый день на 16–20 километров. Немцы, понесшие большие потери еще в боях за Скалат, начали отходить в западном направлении, прикрываясь арьергардами. Преследуя их, мы к исходу 24 марта вышли на участке Соколув, Бучач к реке Стрыпа и форсировали ее, а 351-я дивизия прошла еще дальше. Наступая в направлении Коропца, она приблизилась к Днестру и овладела переправами в этом районе, после чего по приказу комкора организовала на этом рубеже жесткую оборону.

К этому времени наши соседи — 15-й, 24-й стрелковые и 4-й гвардейский танковый корпуса 60-й армии окружили силы противника в Тернополе. Одновременно главные силы 1-го Украинского фронта замкнули кольцо вокруг другой крупной группировки гитлеровцев в районе Скалы. Таким образом, главная задача мартовского наступления, поставленная Ставкой Верховного Главнокомандования, была выполнена: западная и южная группировки немецко-фашистских войск оказались разрезанными на две изолированные друг от друга части. Впервые в истории войн в период весеннего половодья был осуществлен прорыв стратегического фронта врага на всю его глубину.

* * *

Говоря о Проскурово-Черновицкой операции, нельзя не упомянуть об особенностях партийно-политической работы в то время.