Начинка (СИ)

Кира нахмурилась. Долго копаться в воспоминаниях не требовалось: сие название Джимм часто упоминал, обсуждая по телефону со своими подчинёнными одних из его главных конкурентов.

— Гестия является её создателем. Она получила фирму в наследство за несколько месяцев до знакомства с Джиммом. Неплохой второстепенный заработок, но… — Фревин встал с дивана и поправил чёрную рубашку, застёгивая верхние пуговицы. — Обокрасть Джимма Митчелла — вот лучшая победа. И ты убила его… Для неё ещё лучше, верно?

— Ты знал всё это с самого начала?

— Разумеется.

Если бы Ноэль был жив, он бы давно привёл Киру к Гестии, девушку упекли бы в психушку, и никто бы не унаследовал фирму её отца и деньги. Точнее, она бы не претендовала, ведь Гестия позаботилась о том, чтобы влюбчивый отец переписал своё состояние на любовницу. Но дочь — всегда препятствие.

Просто и логично. Однако как бы ей удалось догадаться до всего этого самостоятельно? В отличие от Фревина, Кира не обладала способностью читать людей, управлять ими!

— Ты спас меня… — неловко потоптавшись на месте, девушка решилась спросить: — Зачем?

Кажется, ему не понравился этот вопрос. Он подошёл к окну, спрятав руки за спину и отстранённо проговорив:

— Я всего лишь сдержал своё слово. Я бы не убил Ноэля, не согласись ты поехать сюда.

— Только из-за этого?

Когда же она перестанет тешить себя надеждой? Без конца повторялся круговорот вещей, связаных с ним: сначала Кира выдумывала себе неправдоподобные фантазии, после намекала на них ему и слышала в ответ что-то, по типу:

— А что ещё?

Удивлённо, насмешливо. Кира не знала, куда себя деть от стыда. И свой язык, неожиданно оказавшийся сильнее здравомыслия:

— Ты знаешь, Фревин.

Стало настолько тихо, что движение стрелки на настенных часах было слышно как никогда. И её дыхание. Одно её. Мужчина не издавал ни звука, словно был неживым. Но раньше он дышал, разве нет? Или на самом деле чёрт не имеет необходимости в этом, и Фревин всего лишь притворялся почти… живым?

В этот момент Кира как никогда была уверена в том, что он не ответит ей, как бы она не старалась. Ужасно обидно, неприятно. Почему, почему ему так тяжело сказать всю правду?

Но лучше давиться своими переживаниями и дальше и перевести тему, пока Фревин совсем не ушёл.

— А… Рэй? — голос осип. Кира прокашлялась, прежде чем со всей возможной беспечностью и невинным любопытством продолжить: — Кто он на самом деле?

— Влюблённый мальчишка, которого действительно нанял твой отец. — Охотно отзывается Фревин, подтверждая своё желание не обсуждать щекотливую для него тему. Однако быстро его оживление сменивается на едкость: — Тебе он приглянулся?

От подобного предположения хочется громко рассмеяться, что Кира и сделала, не выдержав. Это привлекает внимание мужчины, который быстро поворачивает к ней голову и презрительно фыркает. А затем глядит на часы и трогается с места. Веселье прекращается тут же, заменившись нарастающей паникой. Кира забывает о своей гордости и довольно быстро догоняет его, цепляясь за руку.

— Почему ты опять уходишь? Ты же знаешь, что Рэй меня беси…

Фревин раздражённо отмахивается от неё как в плане её хватания, грубо выдернув запястье, так и в устной форме:

— Потому что ты мне больше не нужна.

— И что мне теперь делать?!

До неё не сразу доходит смыл его слов. Иначе бы она не пыталась ещё как-то продолжить разговор, задавая хуже некуда вопрос. Лишь после, когда мужчина замедлил в коридоре, а не успевшая среагировать Кира столкнулась с ним, приходило понимание.

— Меня это не волнует, — чётко, как маленькому ребёнку, говорит Фревин, придерживая её за оба предплечья. Этим действием он не позволяет Митчелл ни отойти, ни приблизиться ни на шаг к нему. Она практически в неком плену, если бы только не возникало приятной дрожи от прикосновений его длинных пальцев. Мог ли он почувствовать, как учащённо бился сейчас пульс девушки?

— Ты лжёшь…

Это было сказано очень зря. Несмотря на все усилия Киры обратить процесс в свою пользу, в их общую, ответным ударом послужило негативное. Фревин отбросил её в сторону, да с таким презрительным, ненавистным выражением лица, что стало тошно. Не понимая, отчего Кира вызывала в нём столько отвращения, она кое-как удержалась на ногах, схватившись за удачно расположенную спинку кресла.

— Чего ты от меня хочешь, Кира? Чтобы я до конца дней твоих таскался с тобой, сметал за тобой следы после твоих вспышек новых идей и был ангелом-хранителем? — С обречением Фревин оглядел комнату, привлекая и внимание Киры: та распадалась на части, пятна, кляксы, открывая непроглядную черноту, которая по неизвестным причинам вызывала животный страх. Прошлая ночь без света теперь казалась безобидной и приветливой. — Боюсь, ты забыла, кто я.

Он уходит, оставляет её одну в этом ужасно страшном, до смерти жутком месте, равном и реальному миру. Снова!

Не находясь с ответом и понимая ценность каждой пролетавшей секунде, Кира спохватывается и, видя его удаляющуюся спину, выкрикивает, надеясь, что удастся достучаться до него сквозь скрипучие трескучие звуки разрушающейся комнаты: