Начисто

— Блин, у меня висит одно полотенце для душа и одно для умывания, а у вас тут сам чёрт ногу сломит.

— Так тебя здесь никто насильно не держит, можешь ехать обратно в свой рай для холостяка.

— Я с удовольствием буду вытираться после дочки, мне не в лом.

— Ещё бы тебе было в лом, она у нас девочка чистенькая.

— Наконец-то, ты сказала у нас.

— Я машинально.

— Ничего подобного, это прозвучало вполне осознанно.

— Ладно, пусть будет так.

— Справедливо, ведь я тоже, некоторым образом, причастен, к её рождению.

— Скорее, к зачатию.

— Кстати, мне понравилось, может повторим?

— Как может понравится то, чего не запомнил?

— Ну, почему же? Отдельные фрагменты мне до сих пор покоя не дают и часто снятся ночами.

Всё это они говорили друг другу, продолжая обихаживать дочь. Потом Ирина открыла небольшой шкафчик в тумбе, под раковиной, вытащила оттуда чистое полотенце, завернула в него ребёнка и снова вручила Ярику со словами:

— Если что, полотенца там, можешь брать, когда снова захочешь остудить свой пыл.

— Как скажешь дорогая, хотя, лучше покажи мне, где лежат твои, желательно использованные.

— Ты что, фетишист?

— Ага, что-то вроде этого.

— Господи, с кем я связалась?

Пока родители пререкались, Ева с интересом слушала, кто же одержит победу в словесном поединке, а потом ей вдруг разонравилась эта игра, в которой нет никаких правил. Всё же, взрослые большие дураки, вместо того, чтобы любить друг друга, они всё время выясняют, кто главнее.

— Ша, дорогие папа и мама, не спорьте, главная тут я, уясните, наконец, для себя, эту простую истину, — хотелось крикнуть Еве, но, вместо этого, из маленького рта исходил сплошной ор, примерно, вот так: аааааааааааааааааааааааааааааааа.

— И не говори, солнышко, ничего-то он не понимает.

— Пусть она останется у меня на руках, Ириш, ну, пожалуйста.

— Да ради Бога, нянькайся на здоровье.

Тем временем, Клим и Лидия, прислушиваясь к взаимным претензиям молодых, улыбались вовсю. Похоже, жизнь налаживается, Ева быстро всех построит и научит Родину любить. А то, ишь, какие, совсем распоясались.

После ужина, гостю выдали спортивные штаны и футболку, а так же, два чистых полотенца, чтобы чувствовал себя, как дома. Душ он собирался принять перед сном, чтобы никому не помешать, хотя, в четырёхкомнатной пространстве, с двумя ванными комнатами, это было сложно сделать, места хватало всем.

Мужчины заглянули в квартиру напротив, чтобы спокойно обсудить там дальнейшую стратегию по охране женщин. В результате, засиделись до поздней ночи. Григорий и Степан оказались вполне нормальными ребятами, они больше не дулись на своего обидчика.

Клим ушёл спать раньше, а Ярик ещё немного задержался. Ребята травили байки, шутили, смеялись, находя точки для соприкосновения. Наконец, посмотрев на время, он решил, что пора и честь знать.

Жилище было погружено в темноту, свет горел только на кухне. Стараясь никого не разбудить, Ярослав на цыпочках прокрался в гостиную, где ему постелили на разложенном диване. Он бы очень хотел взглянуть на своих девочек, но боялся нарваться на ругань.

Тяжело вздохнув, парень взял полотенце, чистую сменку с чужого плеча и потопал в душ, в ту самую ванную комнату, где уже проводил водные процедуры, причём, во второй раз вместе с Ирой, когда они мыли Еву.

Распахнув дверь, мужчина услышал сдавленный женский вскрик и застыл на месте. Перед ним стояла голая Иришка. Она только что выключила воду в душевой кабине, закончив мыться, и потянулась за полотенцем. Защёлка на двери отсутствовала, это Ярик заметил ещё днём.

Глава 22

И вот тут крышу, что называется, сорвало. Не откладывая дело в долгий ящик, он набросился на обнажённую женщину, та даже пикнуть не успела, как тут же оказалась в его мощных объятиях. Ирина настолько растерялась, что сразу не сообразила позвать на помощь, или просто не захотела.

В любом случае, ураган по имени Ярослав было уже не остановить. Наконец, он дорвался до запретного и смог удовлетворить свой голод, припав к женской груди, такой вожделенно-прекрасной. На протяжении целого дня мужчина испытывал непреодолимое желание прикоснуться к ней и вот, свершилось.

Казалось, в огромном мире больше никого не существует, кроме этих двоих. Они позабыли обо всём на свете, ими завладел древний инстинкт, благодаря которому, собственно, и существует человечество. Хотя, без любви здесь тоже не обошлось, просто Ярик пока этого не осознавал.

Прошло всего ничего, а он успел безнадёжно втрескаться в мать своей дочери. Где только были его глаза раньше? Вот ведь слепой дурак, не смог разглядеть в соседской девчонке будущую красавицу. Первая ночь прошла в хмельном угаре, а следом наступило утро, не принесшее ничего, кроме разочарования.

Иришке было больно слышать жалкие оправдания Ярослава, тем не менее, всё это время она не переставала его любить и всей душой желала повторения, поэтому с благодарностью принимала бурные ласки и дарила их сама, растворяясь в объятиях любимого.