Над бездной. ФСБ против МИ-6

Спустя два месяца, 11 мая, он умер от сердечной недостаточности. Пока был жив, делился своим опытом и знаниями с сотрудниками КГБ. С.В. Грачев был лично знаком с ним, часто навещал, многому у него учился и беспримерно уважал.

В заключение следует добавить: факты свидетельствуют о том, что советских агентов из Кембриджа и Оксфорда было неизмеримо больше. Даже сами английские контрразведчики из МИ-5 полагают, что их число колебалось от тридцати до ста.

Прошло три года

В жизни Грачева и Житникова произошли значительные изменения. Анатолий Львович окончательно перебрался к семье в Лондон. Здесь он вскоре, благодаря Лайсэму и Веллингтону, получил английское гражданство. Обзавелся со временем пентхаусом и загородным домом, больше похожим на средневековый замок в готическом стиле. Бизнес его шел в гору. Не забывал он и о своих фирмах в России. Поэтому часто наведывался в Москву. А иногда вместе с семьей отправлялся в приятные путешествия на уютной собственной яхте.

Своих работодателей в МИ-6 Житников аккуратно снабжал аналитическими и техническими сведениями, которые не наносили ущерба России. В ФСБ для него готовили такую дезинформацию, что в МИ-6 она выглядела как настоящая, «новенькой, с иголочки». Да в принципе, почти такой и была, хотя на деле устаревала, едва касалась берегов Туманного Альбиона. Носила она политический, экономический, военно-оборонный характер. Это Лайсэма и Веллингтона интересовало в первую очередь. Они продолжали оставаться его кураторами.

Но еще одним куратором Житникова был лондонский резидент ФСБ на нелегальном положении. Связь с ним осуществлялась по гибкой схеме, в лицо они друг друга не знали. Так он и жил, работая, по сути, на две спецслужбы, российскую и британскую. Без осечек и промахов. Собственных активных разведывательных мероприятий, по настоянию Грачева, не проводил. Вообще вел пока малообщительный образ жизни. Вживался в среду. Главное, развивал свой бизнес. Надо было устояться и терпеливо выжидать. К высшему лондонскому свету подступал осторожно и продуманно.

А пока вкладывал свои активы в лондонскую недвижимость и СМИ, обзаводился нужными связями. В 1995 году он приобрел две газеты, одну — молодежную, другую для домохозяек. В 1996-м — футбольный клуб второго дивизиона «Форест Грин», а заодно и спортивный журнал. В 1997-м — несколько пабов, супермаркетов и прогулочных яхт для туристов.

С Грачевым поддерживал связь по закрытым каналам или через российское посольство в Лондоне. Не лично, для этого была разработана определенная схема. А когда наезжал в Москву по делам своего бизнеса, то встречался с Грачевым на конспиративной квартире. Лайсэм и Веллингтон оставались довольны. Хотя и перепроверяли его сведения. А иногда в отношении него проводились негласные проверки.

Житников занимался газетным, строительным, футбольным, туристическим, винным и пивным бизнесом, слыл добропорядочным гражданином и семьянином. Любил жену Елену, маленькую дочку Люси, сына Дмитрия, который уже обучался в Кембридже, свой замок с лужайками, и сам с упоением подстригал их газонокосилкой. В семье о его второй жизни, естественно, никто ничего не знал.

А ценность его в МИ-6 год от года только возрастала. Пока не наступил момент, когда в 1998 году Лайсэм и Веллингтон не предложили ему официально перейти к ним на службу в «Сикрет интеллидженс сервис». На выбор: либо в «Русский отдел» старшим аналитиком, либо в «Ближневосточный», поскольку Житников знал много языков, включая арабский и иврит. Он, по совету Грачева, запросил у них время для размышления. И, следуя его инструкциям, отказался.

Никогда нельзя сразу бросаться в раскрываемые тебе объятия. Тем более, если это делает «англичанка». А может быть, ловушка? Стоит подождать. Пусть думают, что он набивает себе цену. Лайсэм и Веллингтон были разочарованы. Но через полгода они сделали такое предложение повторно. И тогда уже он, наконец, согласился. На «Русский отдел». Аналитик из него вышел превосходный, пригодилось физико-математическое образование, знание России, ее истории, экономики, политики.