Над Бугом-рекой. Часть вторая

Эта работа выполнялась, в основном, весной. А осенью отец иногда ездил в Винницкую область к сестрам Ларисе и Вере, чтобы помочь им в копании картофеля. Однажды после такой поездки он и говорит мне:

– Тетка Лариса пообещала дать нам шесть мешков картофеля, то может мы поедем своей машиной и заберем ее.

Не долго думая, я согласился. И вот, в один из выходных дней в начале ноября, с пятницы на субботу, мы отправились в дорогу. Выехали мы после обеда, когда я пришел с работы, фактически на ночь. Дорога на Винниччину составляет около четырехсот пятидесяти километров. Прошла она довольно спокойно. Ехали мы со скоростью не больше пятидесяти километров в час и были в селе Никифоровцы, где проживала сестра отца тетка Лариса, около второго часа ночи.

На следующий день мы отоспались, а потом загрузили в машину шесть или семь мешков картофеля, и отправились в обратную дорогу. Ту дорогу нам потом еще долго пришлось вспоминать.

Выехали мы во втором часу дня и еще до вечера проехали более двухсот километров через Немиров и Гайсин. И вот по одесской трассе, немного не доезжая до села Куриные Лозы, перед поворотом на городок Кривое Озеро, нам нужно было выехать на довольно крутую гору. Однако посреди той горы машина начала останавливаться. Я жму на педаль газа, двигатель ревет, а машина продолжает останавливаться.

Пришлось съехать на обочину и заглушить двигатель. Я вышел из машины, обошел ее кругом, поднял капот, заглянул под днище кузова, и ничего необыкновенного не заметил. Вокруг уже день клонился к вечеру. Поняв, что в темноте ничего и не удастся сделать, я говорю отцу:

– Выходите с машины. Придется здесь заночевать.

Отец вышел, и мы начали готовиться к ночевке. На нашу беду резко изменилась погода. Перед этим стояли теплые осенние дни, и мы выехали только в одних пиджаках. А здесь сорвался очень холодный ветер с хорошим морозцем. Стужа заставила нас развести вблизи дороги костер и греться возле него. Однако всю ночь возле костра не просидишь. Нужно было как-то и поспать. Но как в таком холоде заснуть?

Опыт в отца в этом вопросе был большой. Он же прошел в свое время через немецкие лагеря и там выжил. Поэтому он предложил использовать свободные мешки, как спальные, набив их сухой листвой. Так мы сделали, и провели остаток ночи, зарывшись в мешки с той листвой. Однако и в мешках было тоже не очень жарко. Отец целую ночь крутился на сидении и дрожал.

Мне было даже удивительно, что он такой нетерпеливый, как же он перенес те лагеря? Там, по его рассказам, было намного хуже под открытым небом и часто под дождем. А здесь мы сидели в тех мешках в машине, защищенные от ветра и дождя. Однако, наверное, то дрожание как-то его таки согревало.

Утром, как только забрезжил рассвет, мы вышли с машины и начали ее осматривать. Оказалось, что из правой стороны из моста вышло заднее колесо. Я сразу же взял книжку по ремонту М-401, возил ее с собой, и из нее понял, что это наружу вышла полуось. Там колеса сидят на двух полуосях, которые закрепляются в мосту горячим прессованием. Видно в свое время, кто-то из предыдущих хозяев, запрессовал эту ось в холодном состоянии, а она с увеличением нагрузки вышла из моста.

Я решил забить эту ось молотком на место. Большого молотка у меня не было, поэтому пришлось остановить какую-то машину, кажется, марки «Победа». Взяв молоток и подняв домкратом машину, я забил ту ось на место. Казалось дело сделано, и можно ехать. Завел я двигатель, включил передачу, машина сдвинулась с места. Однако радость оказалась преждевременной, проехав сто пятьдесят метров, машина снова остановилась. Обзор показал, что колесо снова немного вышло наружу и мост его уже не крутит.

После недолгих раздумий мы решили останавливать какую-то грузовую машину, чтобы взял нас на прицеп. Это была, как оказалось потом, почти фатальная ошибка. Остановили мы попутный ГАЗ-53 с крытым кузовом, и уговорили шофера затянуть нас в Николаев. Прицепили трос и перед тем как отправиться, шофер нам говорит:

– Если там что-то будет не так, то будете мигать фарами.

Сразу мне не удалось сообразить, как он за своей машиной те фары увидит, но об этом потом. Отправились. Тот водитель, буквально с разгона, взял скорость семьдесят километров в час. А наш «Москвич» больше пятидесяти и своим ходом не ездил. Однако я продержался за ним где-то километра три. А потом решил выглянуть на левую сторону, открыв немного дверь. Глянул и вижу, что мое колесо вышло уже сантиметров десять за машину. Я понял, что оно вот-вот отвалится, и мы пойдем кувырком на этом прицепе по дороге. Начал мелькать фарами – реакции, как и следовало ожидать, не было.

Потом, увидев, что фары не помогают, я вывернул машину на левую сторону дороги. Здесь водитель ГАЗ-53 меня уже увидел в зеркало заднего вида и начал тормозить. Пробовал тормозить и я, но где там, тормоза не работали.

Колесо уже не держало тормозной привод, и все было напрасно.