Над Бугом-рекой

Перед войной Анатолий был в Ярышивке секретарем комсомольской организации. На войну его не взяли, так как годами не вышел – имел только семнадцать лет. Не взяли Анатолия в Красную армию, то взяли немцы на сельхозработы в Германию. Пробыл он там где-то около года и возвратился по болезни руки. У него одна рука была на тех роботах повреждена и начала сохнуть.

Его мать Ксения не очень обрадовалась возвращению сына, так как во время работ в Германии она получала за сына денежную помощь в девяносто марок и четырнадцать килограммов крупы на месяц. Она все время наседала на сельского старосту Петра Яремчука, чтобы тот снова забрал сына на работы. Однако тот, хорошо зная Ксению, пропускал ее просьбы мимо уха.

В окружающих селах в то время начал действовать партизанский отряд Петра Белокурского, непосредственное участие в котором принимал уже известный нам, Александр Ксенич. Анатолий, по свидетельству одного из подпольных членов этого отряда Бориса Завальнюка, был у них связником и разведчиком. Он часто возвращался ночами домой в женском платье. Платье он, наверное, брал у своей подруги – девушки по имени Вениамина (звали ее в селе по простонародному – Венка), проживавшей в соседнем селе Студеница. До начала войны Анатолий дружил с другой девушкой – Стасей Гуменюк и уже собирался на той жениться, однако когда возвратился из Германии, то стал навещать Венку. Та жила в родительском доме сама, так как маму посадили за спекуляцию, а отца вывезли на работы в Германию.

Ксения, как говорили люди, приходила к старосте Петру трижды с просьбой, или требованием – забрать Анатолия. Не верится мне, что родная мать хотела выдать при этом сына, как партизана. Она, наверное, просто хотела снова получать паек, который в те военные времена было значительным подспорьем. Однако третий раз пришла она очень несвоевременно – у старосты сидел какой-то полицейский чин вместе с немецким офицером.

– Петр, сколько раз я буду к тебе ходить?! Когда же ты, в конце концов, заберешь того партизана?!

Немец и полицай сразу же ухватились за эти слова женщины. Они и приехали с село с целью активизировать борьбу сельской полиции с местными партизанами. Вот приезжий полицейский чин сразу же заорал:

– Какого такого партизана? Почему ты Петр до этого времени не арестовал его и других известных тебе комсомольцев и не подверг допросу?! Не может быть, чтобы они ничего не знали о расположении партизанского отряда.

Пришлось таки Петру срочно отправлять за Анатолием полицая, чтобы привести «того партизана» на допрос в старостат. Привели его туда, но перед тем арестовали еще одного сельского комсомольского активиста – Петра Ткачука. Пока Петра подвергали допросу, Анатолий, подумав, что полиции стало известно о его похождениях в женской одежде, выскользнул через окно. Он огородами начал удирать в направлении железнодорожного пути. Когда полицаи обнаружили его отсутствие, то сразу же послали за беглецом конную погоню. Эта погоня поехала к железнодорожной насыпи, с которой увидела Анатолия, который бежал в сторону соседнего села Студеницы. Вместе с путевой охраной из венгерских солдат они начали страшную стрельбу и таки достали беглеца. Попал в сердце Анатолия его же хороший знакомый – венгр из путевой охраны. После того, как он увидел, кого убил, этот солдат рвал из отчаяния на себе волосы, но если бы это могло уже помочь.

В том же сорок третьем году немцы сожгли в селе Селище дом Елены Бурковской, а в нем несколько партизан. Говорили, что в том доме погиб Александр Ксенич и большая часть партизанского отряда Петра Белокурского.