Над Мерапи облака

Художественные выставки — довольно частей явление в столице и других крупных городах страны. В Джакарте они постоянно сменяют друг друга в выставочном зале «Балай Будая» и отеле «Индонезия». Нередко предоставляет свое помещение для экспозиций и местное отделение одного из ведущих американских банков. Здесь можно увидеть картины и скульптуры различных эстетических направлений и творческих почерков. Рядом с полотнами маститого Аффанди соседствуют произведения начинающих и малоизвестных художников, а рядом со скульптурными работами Эди Сунарсо выставлены творения вчерашних студентов. Но каково бы ни было разнообразие школ, почерков, манер, какова бы ни была степень маститости и известности участников всех этих выставок, производят они в целом впечатление унылого однообразия.

Современные художественные выставки — это преобладание формализма во всех его проявлениях вплоть до самого крайнего абстракционизма, лишенного всякого здравого смысла и содержания. Геометрические композиции, сумбурные сочетания цветовых пятен, какие-то кляксы и потеки, нелепые уродцы, смутно напоминающие людей, — таковы, с позволения сказать, художественные произведения, выставлений для обозрения. Авторы некоторых работ претендуют на репутацию крупных и даже ведущих мастеров изобразительного искусства своей страны. Искусная реклама сделала свое дело и создала им определенное имя. Этим знаменитостям подражают молодые. Редко-редко на подобной выставке встретишь нечто такое, запоминающееся, живой образ, выразительный сочный пейзаж. Если художник даже не утратил чутье реалиста, интерес и любовь к окружающему миру, к людям со всеми их земными радостями, печалями, страстями, к природе со всей ее красотой и многообразием, он словно стыдится этого и отдает неизбежную дань модным формалистическим выкрутасам. Вопреки творческому замыслу и стремлению реалистично осмыслить окружающий его мир. Как бы не обвинили потом в эстетическом консерватизме, в отставании взглядов, в слепом копировании натуры. И вот метко схваченный образ нарочито искажается, становится сумбурным, асимметричным, цветовая гамма превращается в преувеличенно яркую или, наоборот, тусклую. Чем дальше, тем больше мудрствований и трюкачества. И вот постепенно образ, а вместе с ним и талант художника вытесняются самодельным манерничаньем. Форма вытесняет содержание.

Как разнообразны и талантливы были художественные выставки конца 50-х годов! Как они были не похожи на современные! Хенк Нгантунг с его глубоко реалистичными образами простых тружеников, бечаков и погонщиков буйволов; Трубус с его яванскими пейзажами, не экзотическими, а суровыми, напоминающими о нелегком крестьянском труде; Басуки Абдула с его пейзажами, так не похожими на трубусовские, сочными, поражающими буйством контрастных красок; Дулла, автор замечательных портретов, немного парадных, но всегда глубоко национальных; Хендра Дунаван, привлекавший зрителя впечатляющими эпизодами национально-освободительной борьбы… Да разве перечислишь всех тех, кто радовал своим талантом и определял в те годы лицо индонезийского изобразительного искусства? Теперь, увы, многих из этих выдающихся мастеров не видно в сфере культурной жизни страны. Одни погибли во время террора, другие в тюрьме, третьи эмигрировали, четвертые, подвергаясь политическим преследованиям, не могут продолжать творческой активности. «Новый порядок» перевернул их творчество, глубоко чуждое духу насилия и несправедливости.

Формалисты встречают поощрение и поддержку со стороны «нового порядка». Официальная пресса на все лады расхваливает творения модных художников из лагеря воинствующих противников реализма. Состоятельные дельцы, чтобы не отстать от моды, приобретают их полотна и скульптуры, демонстрирующиеся в выставочных залах. Подготовка деятелей искусства сегодняшней Индонезии отдана в руки столпов абстракционизма. Замечательные реалистические традиции художественного наследия прошлого предаются забвению.

В стране два основных центра художественного образования — отделение изобразительных искусств технологического института в Бандунге и джокьякартская академия художеств. До недавнего времени основной цитаделью абстракционизма был Бандунг, где начало воспитанию студентов в духе непримиримого отрицания реализма положили профессора-голландцы. Ничего не изменилось и тогда, когда во главе отделения встал их выученик и идейный единомышленник — Ахмад Садали, один из крупнейших художников-абстракционистов в стране. Редкая выставка проходит без его участия.

В академии художеств Джокьякарты вполне терпимо относились к абстракционизму, но и реализм не предавался остракизму. Среди преподавателей было немало талантливых художников-реалистов, и том числе и ряд видных лекровцев. Они прививали студентам бережное отношение к национальным художественным традициям и убеждали своих воспитанников в бесплодности формалистических приемов. Но все изменилось после трагических событий 30 сентября 1965 года. Прогрессивно настроенные художники и преподаватели были изгнаны из академии.