Над Неманом

Вокруг нее человеческие мысли, как птицы с подбитыми крыльями, слабо взлетали и описывали постоянно одни и те же маленькие круги; человеческие чувства, как мотыльки, после радостного мгновения любви и экстаза, помятые, измученные, падали на землю. Ни разу в жизни она не видала тех молний, которые с божественных высот идеалов ниспадают в души смертных жителей земли. Ни разу перед ее глазами не восставал образец идеального мужества. Никогда не видала она доблести, самоотвержения, борьбы, которые не измерялись бы известным количеством десятин земли или счастьем отдельных лиц и преследовали бы более высокие задачи — интересы человечества, народа. Молнии падали на землю и повергали впрах героев, и ожесточенная борьба велась за идею, но все это было далеко от места, где родилась и росла Юстина.

Ни музыка, которой с детства обучал се отец, ни уроки гувернанток, ни правила общежития, внушаемые пани Эмилией, ни совместное чтение с возлюбленным страстной лирики Мюссе и романов Фёйе не приподнимали перед ней завесу, упорно скрывавшую все, что было важного и высокого на свете.

Несчастье редко бывает хорошим учителем, а поражения, словно гигантские тиски, даже вершины придавливают к подножью. В жизни отдельных людей и целых народов бывают периоды такого несчастья и горя, что чаша зла кажется переполненной до краев. Юстина была детищем такого времени, и поэтому из могильного кургана в ее душу ворвалась струя чувств и мыслей, если и не совсем новых для нее, то все же мало знакомых и не особенно определенных. Она погрузилась в них так, что совсем забыла о себе.

Первый раз в жизни она совершенно забыла о себе и не могла не чувствовать только того, что ее сердце расширяется и делается теплей, точно из травы, к которой ей хотелось прильнуть грудью, вырывается какое-то невидимое пламя и проникает в нее.

Одиночество этой затерянной в лесу могилы не могло оставить ее безучастной. Сколько весен, сколько зим прошло над этим пригорком, возвышающимся за озером бесплодных песков, в замкнутом кругу старого бора! Сколько за это время над миром пронеслось веселых, громких, торжественных криков, и никакое эхо не доносило их сюда!

Шли дни за днями, за годами года; где-то далеко влюбленные соединялись в веселые пары; хлебопашцы возвращались к своим очагам, обремененные плодами своих рук; воины с гордым челом несли отбитые знамена; на кладбищах горели факелы погребальных процессий и благоухали розы, насажденные любящей рукой. Здесь, над этой могилой, все было тихо. Мир не знает о ней, и только небесный свод зажигает над нею в погожие ночи погребальные свечи звезд и лампаду луны, а в дождливые и бурные расстилает черный покров туч и заставляет ветер напевать похоронные гимны. Весной и летом гремит над ней громкий хор божьих птиц, а зима, убирая деревья снежным покровом, обращает их в мраморные надгробные памятники. Тогда здесь бывает холодно и пусто; солнце мириадами золотых игл расшивает прихотливым узором ослепительно белый покров снега, а в хрустальных кружевах деревьев, преображенных в надгробные памятники, время от времени засвистит красногрудый снегирь, сорока взмахнет своими траурными крыльями, либо серые вороны, эти кумушки леса, хриплыми голосами начнут передавать друг другу сплетни земли… Совсем как в песне:

Разве ворон каркать станет,
Ливень хлынет, буря грянет…

Разве только одна земля и деревья повеют могильным благоуханием пустыни и тления, а в летние вечера высокие колокольчики, тронутые заботливым ветерком, зазвонят к панихиде и низкие травы зашепчут молитву по усопшим…

Юстина подняла голову, — до ее ушей дошел монотонный серебристый звук… точно вода, падающая с большой высоты. Перед ее глазами по темной зелени елей спускалась широкая подвижная серебристая лента. Что это такое? Волшебный каскад, пролившийся над этой могилой по воле лесной богини? Нет, то была группа осин, тонких, прижавшихся друг к другу своими ветвями. Ветер занес сюда их семена, и они выросли среди хвойной чащи, серебристым потоком прорезывая ее темную зелень, а их круглые листья от малейшего дуновения ветерка роптали, роптали…

Невдалеке, прислонясь к гладкому стволу сосны, стоял Ян; скрестив на груди могучие руки, он переводил рассеянный взгляд с одного дерева на другое.

Юстина, остановившаяся в нескольких шагах от него, отчетливо видела его профиль и всю его залитую солнцем фигуру, резко выделявшуюся на темном фоне леса. Она долго смотрела на него и, словно удивляясь чему-то, покачивала головой. Быть может, она думала о случайностях жизни, которая так неожиданно столкнула ее с этим еще недавно незнакомым и далеким человеком и вместе привела их сюда. Потом в ее неподвижно устремленных глазах блеснули живые огоньки, и умиленная улыбка тронула ее губы. Что-то мелькало в ее мыслях и говорило в ее сердце, мелькало все быстрей, говорило все громче, и вдруг она порывисто поднялась и, осторожно обойдя кругом могилу, почти побежала к нему.