Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

Перегруппировка значительных сил танковых и моторизованных соединений вблизи линии фронта таила в себе известный риск потерь от ударов советской авиации. Однако странная симметрия Курской битвы, когда противоборствующие стороны, словно поменявшись местами, вольно или невольно повторяли еще недавние ошибки друг друга, сработала и здесь. Так же как и немецкая авиация в начале месяца, советская в его середине не проявила практически никакого интереса к воздействию на коммуникации противника. Основная масса самолетов 15-й воздушной армии была сосредоточена на поле боя, не нацеливаясь командованием на нанесение ударов по передислоцирующимся частям противника на большую глубину, ограничиваясь борьбой с ближайшими резервами, непосредственно подтягиваемыми противником к полю боя. Бывший начальник штаба Брянского фронта генерал Л. М. Сандалов отмечал: «К сожалению, наша авиация не смогла задержать подход резервов противника к полю сражения. Вследствие этого превосходство наших войск на участке прорыва день за днем уменьшалось. В течение последующих трех дней, 15–17 июля, наступление армий Брянского фронта все более замедлялось»[207]. Задачи по борьбе на коммуникациях врага были «отданы на откуп» командованию АДД, которое концентрировало все свои усилия на нанесении ударов по крупным железнодорожным узлам — Орел, Волхов, Карачев и Брянск, о чем мы расскажем ниже.

Перегруппировка немецких войск велась в непростых условиях. После обильных дождей середины июля многие дороги размокли, что существенно снизило подвижность пехотных частей. Выход из этой ситуации был найден в переброске маршевого пополнения из Польши и Германии при помощи транспортной авиации. Воздушный путь в эти критические дни стала весьма популярной мерой. Так, по показаниям пленного из 262-й пехотной дивизии, его маршевый батальон был переброшен из Польши в Брянск со всем вооружением силами 30 Ju-52. При этом каждый «юнкерс» брал на борт 13 и более солдат с оружием и багажом. Всего, по словам пленного, таким образом было переброшено свыше 500 человек. Часто сообщения об отправленном пополнении передавались открытым текстом и легко перехватывались советской радиоразведкой. В частности, 13 июля было перехвачено переданное открытым текстом сообщение из Орла: «Сегодня три части высланы из Бреслау воздушным путем, будут размещены при аэродроме Орел (западный)»[208].

С 14 июля был значительно усилен боевой состав 6-го воздушного флота, который в своем первоначальном составе уже не мог эффективно противодействовать трем советским воздушным армиям. Подчиненные фон Грайма, не зная отдыха с 5 июля, вынуждены были буквально разрываться между четырьмя участками фронта. 12 июля был издан приказ о передаче в состав 6-го воздушного флота наиболее боеспособных соединений 8-го авиакорпуса. Среди переданных групп были I и III/StG2, III/JG52, I/SchG1 и I1/KG27. Из-под Ленинграда в район Орловской дуги были переброшены два «штаффеля» группы II/JG54. На базе же оставшегося отряда 4./JG54 началось формирование новой группы IV/JG54 под командованием известного аса эскадры «Зеленых сердец» Эриха Рудорфера (Rudorffer Erich). На вооружение 4-й группы поступили истребители Bf-109G.

В то же время советская фронтовая авиация, и в частности 15-я воздушная армия, понесшая чувствительные потери в первые дни сражения, получала пополнение лишь в виде отдельных экипажей, прибывавших из запасных полков. Единственным подкреплением стала 234-я иад, вернувшаяся в состав армии из «командировки» на Центральный фронт. Дивизия была усилена 774-м иап, имевшим на вооружении 21 Як-1, который воевал в составе дивизии до 10 августа. Генерал Н. Ф. Науменко решил использовать дивизию полковника Е. З. Татанашвили, имевшую боевой опыт завоевания господства в воздухе, для выполнения аналогичной задачи, оперативно подчинив ее командованию 1-го гв. иак.

Напряжение в воздухе в течение 14–15 июля по сравнению с первыми днями боев значительно снизилось. 14 июля штабом 15-й воздушной армии было отмечено всего 190 дневных самолето-вылетов, а на следующий день — 340. Разведывательными полетами не удалось зафиксировать концентрации немецкой авиации на прифронтовых аэродромах. Так, проведенная утром 15 июля разведка позволила обнаружить на аэродромах Солнцево, Хомуты и Кнубрь всего 95 самолетов противника. В районе Протасово воздушные разведчики обнаружили полевую площадку, на которой находилось 25 истребителей FW-190.