Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

233-я шад получила на 17 июля задание разрушить железнодорожное полотно и уничтожением эшелонов прекратить движение на участке Брянск — Карачев. Для выполнения этой задачи было выделено 4 группы по 6 штурмовиков от 198-го и 312-го шап, которые действовали с интервалом 300–400 метров друг от друга. В этих боевых вылетах особенно отличилась группа старшего лейтенанта Алферова, которая буквально за пять минут полета с 8:05 до 8:10 трижды провела атаку по вражеским эшелонам, уничтожив и повредив до 10 крытых вагонов, одновременно накрыв бомбами электростанцию в Белых Берегах. Экипажи 233-й шад отметили в этот день удачные действия истребителей прикрытия: «Истребители сопровождения 309 иад работали отлично, почти в каждом вылете вели воздушные бои, не допуская истребителей противника к штурмовикам»[238].

С выходом к железной дороге нередкими стали и атаки немецких аэродромов. Так, в один из вылетов группа капитана Захарова из 312-го шап внезапно сама для себя вышла на аэродром Карачев, проштурмовав его с малой высоты. Было заявлено об уничтожении 10 и повреждении 15 самолетов противника. 18 июля аэродром в Озерской атаковала шестерка «илов» 873-го шап. Из 15 Ju-52, отмеченных на аэродроме, 5 удалось, по докладам пилотов, уничтожить и повредить.

С 20 по 21 июля штурмовики 231-й шад еще трижды навещали немецкий аэродром в Озерской. 20 июля после атаки немецких эшелонов в районе Судимир на него, опять же случайно, вышла семерка штурмовиков 873-го шап. В этот же день 8 Ил-2 568-го шап предприняли еще один удар по аэродрому, атакуя его стоянки на бреющем полете. Зенитная артиллерия противника оказалась застигнута врасплох и противодействия практически не оказала, что позволило, по докладам пилотов, уничтожить на земле девять немецких самолетов. Из трех сбитых прямо над аэродромом курьерских Fi-156 немецкие источники подтверждают потерю двух связных «физлеров» из состава Kurierstaffel.3.

На следующий день командование решило уточнить численность немецкой авиации на аэродромах Озерская, Мужитино, где в сумерках, по наблюдениям разведки, совершили посадку 15 немецких самолетов. Шестерка Ил-2 946-го шап, под прикрытием 8 Ла-5 49-го иап, произвела разведку пяти немецких аэродромов. Около 25 FW-190 и Ju-87 было обнаружено на аэродроме в Озерской, который снова был атакован группой штурмовиков. В своих докладах пилоты доложили об уничтожении пяти разведчиков врага — 3 FW-189 и 2 Hs-126.

21 июля штурмовики 224-й шад атаковали аэродром Карачев, где разведчиками 146-го иап удалось обнаружить до 100 немецких самолетов. В тот же вечер для штурмовки вражеского аэродрома вылетело 7 Ил-2 565-го шап под прикрытием 21 истребителя 7-й гв. иад. По пути от группы сопровождения откололись 4 «яка», которые атаковали девятку He-111, возвращавшихся на аэродром Карачев. Около аэродрома советские самолеты были встречены большой группой «фокке-вульфов», с которыми вели упорный воздушный бой. Оставшиеся в одиночестве штурмовики из-за плохой погоды заблудились, выйдя в конце концов на аэродром Брянска! Из-за сумерек наблюдать результаты бомбо-штурмового удара не пришлось, но на свой аэродром не вернулось четыре экипажа, которые, по всей видимости, были сбиты немецкими истребителями.

Как видно, во второй половине июля атаки на немецкие аэродромы и взлетные площадки экипажами штурмовых соединений 1-й воздушной армии предпринимались неоднократно. К сожалению, подтвердить или опровергнуть заявки по результатам налетов на немецкие аэродромы практически невозможно, так как, согласно немецким сводкам, за все время на земле был потерян всего один самолет.

Период с 17 по 19 июля стал временем постепенного замедления наступления не только на Хотынец и Карачев, но и в районе Болхова. Части 5-го танкового и 8-го гвардейского стрелкового корпусов были остановлены в 10 км юго-западнее города подошедшими сюда из состава 9-й армии 9-й танковой и 10-й моторизованной дивизиями. Потери в танковых и пехотных частях 11-й гвардейской армии были велики. В 5-м танковом корпусе к исходу 18 июля оставалось всего 10 исправных танков. Кроме того, танкистам пришлось самим отбивать массированные атаки немецких танков, в которых, по советским оценкам, принимало участие до 100 машин. Находясь временами в полуокружении, части корпуса постоянно подвергались ожесточенным налетам бомбардировщиков.

Впрочем, показания пленных свидетельствовали, что немецкие войска тоже находятся на грани истощения. Так, захваченный 23 июля танкист на допросе показал, что 18-я и 20-я танковые дивизии из-за больших потерь были объединены в одну и подчинены командиру 18-й танковой дивизии, которая понесла тяжелые потери, составлявшие 65–70 % боевой техники. В ротах оставалось по 40–45 человек, а танковый полк насчитывал всего около 30 танков[239].