Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

Сверяя доступные данные противоположных сторон, можно лишь предположить, что одной из жертв советских пилотов стал сбитый младшим лейтенантом Н. С. Артамоновым (Герой Советского Союза с 19.8.44) He-111 из состава 1./KG100. Кроме того, по всей видимости, удалось повредить один Ju-88 из KG3. Вероятно, что столь высокие заявки на воздушные победы, явно выходящие за пределы здравого смысла, были призваны хоть как-то компенсировать горечь от тяжелых потерь, понесенных в этих боях. Отметим, что и 9, и 10 августа основную массу сбитых самолетов противника, судя по оперсводкам 5-й воздушной армии, составляли именно истребители противника. Так, 9 августа было зафиксировано 25 побед (сбито 22 Bf-109 и 3 FW-190), а 10 августа в 22 воздушных боях отмечается уничтожение уже 49 немецких самолетов (из них 39 Bf-109 и 1 FW-190). Несложно посчитать, что только за два дня боев, по заявкам пилотов, было уничтожено 65 истребителей противника, или две истребительные группы полного состава.

В то же время при столь больших и официально признаваемых победах в воздушных боях в документах частей зачастую указывается на недостатки и упущения в организации боевой работы истребителей. Эти недостатки были, в общем-то, типичные для советских ВВС летом 1943 года. Например, командование 294-й иад отмечало по итогам августа все еще низкую слетанность групп. Это особенно становилось заметно при завязке боя, когда наши истребители в большинстве случаев старались атаковать все сразу. В результате группа распадалась в лучшем случае на пары, создавая в воздухе ненужную скученность. Все это не только увеличивало сумятицу, но и не позволяло командиру группы руководить боем. Отмечались и отдельные случаи покидания боя без разрешения командира.

Объективные трудности накладывались на субъективные. Так, командование 294-й иад отмечало, что имевшая в ряде случаев нестабильность прикрытия наземных войск есть «неизбежное зло» в условиях наступления и преследования противника. Кроме того, штаб дивизии неоднократно отмечал, что существующая система ВНОС не обеспечивает надежного наведения на воздушные цели. По мнению командования, «ключом» к решению проблемы должны были стать радиолокационные установки «Русс» и «Редут», однако, к сожалению, в тот момент они на фронте отсутствовали. Весьма неудобными оказались и большинство аэродромов базирования дивизии, которые представляли собой длинные узкие полосы, что значительно затрудняло взлет со стоянок и не позволяло держать наготове дежурную пару.

Вернемся от анализа действий истребителей к общему ходу событий на Степном фронте. С 10 по 13 августа тяжелые для обеих сторон бои на внешнем оборонительном обводе Харькова продолжались. Удачное наступление 9–10 августа позволило нашим войскам выйти к опорным пунктам немецкой обороны Дергачи, Черкасское-Лозовое, Циркуны. Командование группы Кемпфа оказалось в непростой ситуации. Несмотря на возникшую на отдельных участках фронта 9 августа панику, командованию 11-го и 42-го армейских корпусов удалось в итоге взять ситуацию под контроль, укрепив дисциплину, а также путем переброски резервов приостановить продвижение войск Степного фронта. Стойкая оборона крупных арьергардов, а также частые контратаки показывали советскому командованию, что борьба за Харьков предстоит тяжелая и кровавая.

О намерении противника оборонять северные подступы к Харькову говорила отмечаемая авиаразведкой переброска войск к линии фронта. Так, например, 10 августа в 18:30 было обнаружено выдвижение мотомеханизированной колонны в количестве 1500 единиц от Алексеевского на север к Харькову. Колонна была обнаружена в тот момент, когда ее голова уже входила в город.

Некоторая заминка в действиях ударной авиации 5-й воздушной армии, связанная с перебазированием на новые аэродромы 11–12 августа, заставила экипажи штурмовиков и бомбардировщиков действовать с меньшим напряжением. Однако уже 13 августа экипажи В. Г. Рязанова и И. С. Полбина участвовали в боях в полном составе. 5-й воздушной армией в этот день было совершено 452 самолето-вылета.