Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

Из показаний пленных следовало, что оборона на кромском рубеже должна была держаться до 10 августа. Однако ее прорыв был осуществлен войсками за два дня. За этот успех пришлось заплатить дорогую цену. Только одна 3-я гвардейская танковая армия лишилась 104 танков, около 90 % которых стали жертвами артиллерийского огня[273].

В ходе боев в районе реки Крома впервые с начала наступления тяжелые потери понес 3-й бак. Отметим, что за весь август экипажам «пешек» семь раз приходилось вступать в воздушные бои, и в большинстве случаев нападавшие «мессершмитты» и «фокке-вульфы» отгонялись истребителями сопровождения и оборонительным огнем стрелков. Единственным «черным» днем, когда немецким пилотам удалось взять реванш, как раз и стало 5 августа. Группа 1-й и 3-й эскадрилий 128-го бап 241-й бад (ведущий — Герой Советского Союза Н. С. Мусинский), прикрываемая четверкой Як-1 53-го гв. иап, получила задачу уничтожить немецкий штаб в населенном пункте Шаблыкино. Всего на задание вылетело 13 Пе-2, полностью оправдав значение роковой «чертовой дюжины». Цель из-за сильной дымки и солнца была видна плохо, поэтому в районе цели Н. С. Мусинский повел группу на второй заход. При этом 5 самолетов 3-й эскадрильи были обстреляны сильным зенитным огнем и атакованы 20 истребителями противника. Восемь «фокке-вульфов» вступили в бой с «яками» сопровождения, тогда как остальные накинулись на бомбардировщики. В последовавшем воздушном бою было сбито 5 Пе-2. Согласно немецким данным, группа Пе-2 была атакована истребителями из состава I/JG51, пилоты которой доложили об уничтожении в ходе 13-минутного боя 7 советских бомбардировщиков. Также не вернулись на свой аэродром и 4 Пе-2 96-го гв. бап 301-й бад, которые на рассвете стали жертвами четверки FW-190 из 10./JG51.

Суровые испытания выпали 4 августа на долю экипажа бомбардировщика «Бостон» 57-го бап 221-й бад. Прямым попаданием зенитного снаряда был тяжело ранен летчик, младший лейтенант А. М. Погудин. Оценив ситуацию как критическую, командир экипажа подал команду оставить машину и сам выбросился с парашютом. Оставшийся в кабине штурман младший лейтенант П. В. Паршутин приказал воздушному стрелку старшему сержанту Карасю вставить ручку управления самолетом в кабине стрелка и начать управлять бомбардировщиком по его командам. Выполняя команды штурмана, воздушный стрелок не только смог вывести самолет в горизонтальный полет, но и привел его на свой аэродром. В этот момент выяснилось, что гидросистема «Бостона» не действует, однако отважные авиаторы смогли посадить самолет на фюзеляж, который загорелся на посадке и был потушен подоспевшими техниками. За этот подвиг командующий наградил младшего лейтенанта Паршутина и старшего сержанта Карася орденами Красного Знамени. Подобный случай был отмечен в этот же день и в соседнем 745-м бап[274].

Командование 6-го воздушного флота попыталось несколько снизить активность советской авиации, выделив группу двухмоторных бомбардировщиков для нанесения ударов по аэродромам 16-й воздушной армии в предзакатных сумерках. Однако достичь успеха экипажам немецких бомбардировщиков не удалось. Так, 1 августа девятка Ju-88 сбросила в общей сложности около 80 бомб на аэродром Белица, где базировались «яки» 176-го иап. Все бомбы легли мимо цели. В ночь на 6 августа в 21:15 до 40 He-111 и Ju-88 атаковали аэродром Дмитриев-Льговский, где базировались штурмовики 59-го гв. шап. Сбросив 366 бомб, немецким пилотам удалось уничтожить один Ил-2, а также повредить один УИл-2.

Завершающие аккорды боев, в которых приняли участие войска Центрального фронта, пришлись на 6–10 августа. Понимая, что в создавшейся обстановке время работает на противника, генерал К. К. Рокоссовский постарался активизировать действия своих войск. В приказе от 6 августа он писал: «3 гв. ТА и 2 ТА, вопреки благоприятно сложившейся для нас обстановке и вопреки моему приказу, в течение трех суток топтались на месте и своих задач не выполнили. Это явилось следствием того, что командиры танковых частей и соединений проявляют нерешительность, не умеют заставить своих подчиненных выполнить задачи и исключительно плохо управляют боем своих частей, соединений и армий»[275].