Над пропастью

Мысли о той ночи не давали покоя, настигая меня и вводя в оцепенение. Зачем? Почему? Как же так? Хотелось открыть Кириллу глаза на Вадима, что он не такой, каким хочет казаться. Ведь если Кирилл ему так доверял, приглашая в нашу спальню, тогда почему Вадим приставал ко мне один? Значит, мой муж ему и не нужен был, как и разрешение, какой же он друг после этого? Со страхом вспоминалась ситуация в кухне, не знаю, чем бы все закончилось, если бы не Карина. Она меня спасла и у меня появилась возможность уйти.

Вся эта ситуация, которую они задумали вместе с Вадимом, не помещалась в моей голове. Я не понимала, как мог Кирилл на такое пойти, но знала одно. Я не хочу этого точно, не знаю, смогла ли бы потом жить с этим, если бы все-таки они закончили начатое... Да как вообще такое могло со мной произойти? Как будто меня переселили в иную реальность. А ведь Кирилл не хотел меня брать на дачу, я сама настояла, если бы только знала... я бы никогда не поехала.

- Лера, открой ротик, - приговаривал Вадим.

- Ты же хочешь сделать приятно своему мужу? - гладил по спине Кир, методично тра*ая меня сзади.

Я стояла на четвереньках, смотря на Вадима приближающегося все ближе, он поглаживал свое достоинство, а Кирилл продолжал уговаривать.

- Лера, милая, давай, ты же любишь меня, ты же хочешь, чтобы у нас все было хорошо?

Я кивала, но обмирала от страха. Я не хотела этого. Хотела сбежать, исчезнуть.

Вадим оказался возле меня, я убрала голову в сторону, но он заставил держать ее прямо, удерживая своей рукой, и надавливая на подбородок, заставляя открыть рот, начал запихивать свой член внутрь. Я взяла только головку, но он потянул за подбородок, заставляя вобрать еще глубже, до рвотного рефлекса.

Я проснулась от этого ощущения, чувствуя неприятный соленый привкус во рту, как будто все происходило на самом деле. Вскакивая с кровати, в которой так и уснула, толком не раздевшись, помчалась в ванную, где долго рвала, и плакала.

Такой реалистичный сон, кожа покрылась мурашками, меня трусило, плитка холодила обнаженную кожу, становилось невыносимо холодно. Я только пыталась подняться и пойти в комнату, как меня опять скрутило рвотным позывом.

Кир, почему ты так со мной? Что я тебе сделала? Продолжала рыдать я, размазывая соленые капли по лицу.

Какая жизнь нас ждет впереди? Кир? Молчишь? Молчи. Говорила сама с собой, пытаясь прогнать воспоминания и страшный сон.

Глава 19

Когда мне стало чуть легче, а рвотные позывы прекратились, я на негнущихся ногах поковыляла к своей кровати. Было такое чувство, что всю энергию из меня выкачали подчистую, испили до дна, и от меня осталась только оболочка. Чувствовала себя ужасно.

Утром позвонила мама, спрашивая, как я? А мне почему-то не хотелось рассказывать, не сейчас во всяком случае. Мне вообще ни с кем не хотелось говорить. Хотелось побыть одной, чтобы не лезли в душу, и самой во всем разобраться. В первую очередь в себе. Поэтому я сказала, что все нормально, что устроилась в Л*. Она даже предложила приехать, чем меня сильно удивила.

- А папа не будет против? - Задала более насущный вопрос.

- Будет, но мы с ним поругались и не разговариваем, он даже не узнает.

- Все равно не надо, мам. Я хочу побыть одна.

- Может, не стоит? Лер, давай я все-таки приеду, неспокойно мне.

- Мам, пожалуйста, не надо. Лучше разберись дома, а то уедешь, а он потом устроит.

- Все ты знаешь.

- Конечно. Это же папа.

- Да, - ответила она и перевела тему к тому, что ее больше всего волновало. - Дочка, я все думаю, что у вас произошло, почему ты ушла от мужа? Он тебя бил?

- Мам, пожалуйста. Не бил он меня. Больше ничего не спрашивай. Я не могу. Давай, я тебе потом позвоню, когда буду готова.

- Хорошо, береги себя.

Так прошло несколько дней, я боялась выйти из дома, мне казалось, что Кирилл меня найдет. При мысли о нем, сердце беспокойно трепыхалось, я любила его, но страшилась встречи. Боже, как я боялась посмотреть ему в глаза и увидеть в них ту ночь. Свое унижение, свою беспомощность в той ситуации, ведь, по сути, я согласилась, смирилась, пошла на поводу у его желания, хоть и не хотела. Сейчас отчетливо понимала, что ради него я бы совершила то, что изменило бы меня навсегда. Ведь тогда был не только страх, что меня возьмут насильно, нет, был еще и страх, что я спрыгну с обрыва, если он прикажет. Я была безвольной игрушкой в его руках, и это меня не просто страшило, меня это пугало до чертиков. Через какие свои принципы я могла бы переступить ради него? Я не хотела проверять, боялась этой проверки. Знала только, что рядом с ним меня нет - есть только он. Его желания... а я смирюсь со всем, лишь бы он был рядом. Но я никогда не думала, что ломать себя так больно. А ведь я именно ломала. Как может один мужчина нести столько разрушения? Как он может переписать мою суть, как опытный - кто? Писатель? Мастер? Боже.